Название: Нарушители правил
Команда: ~ Каждый день ~
Персонажи: Лань Ванцзи/Вэй Усянь, мельком: Цзян Чэн, Не Хуайсан, Лань Сичэнь
Тип: текст
Жанр: романс, флафф
Рейтинг: G
Размер: миди, 4760 слов
Примечание: в фике использована версия новеллы: Вэй Усянь не спаивал Лань Ванцзи во время обучения; читать дальшеавтор не имеет опыта в разведении кроликов, поэтому все соответствующие рекомендации в тексте целиком на совести Лань Ванцзи.
Саммари: AU, в котором не было драки с Цзинь Цзысюанем, Вэй Усянь остался в Гусу и продолжил
читать дальше
1.
— Лань Чжань!
Вэй Усянь замахал руками и даже подпрыгнул, привлекая к себе внимание. С тех пор, как Лань Ванцзи перестал ходить на общие занятия, Вэй Усянь видел его редко и только издали, и потому, встретив его наконец, просто не мог упустить такую возможность. В рукаве было припрятано несколько сочных капустных кочерыжек для подаренных Лань Ванцзи кроликов, которых настало самое время навестить. Еда в Облачных Глубинах плохо подходила для людей, по крайней мере таких, как Вэй Усянь, — любящих мясо и острые приправы, — вот для кроликов вся эта трава была в самый раз.
Лань Ванцзи не остановился, но шаг замедлил и обернулся вполоборота, так что Вэй Усянь в который раз залюбовался на идеальный, словно выточенный из белого нефрита профиль. Надо же, такая красота — и такой угрюмый нрав!.. В два прыжка он догнал Лань Ванцзи и пошел рядом, ожидая уже привычной отповеди «Бегать запрещено», но тот только бросил, почти не разжимая губ:
— Чего тебе?
Если подумать, это уже было прогрессом. Месяц назад при встрече с Вэй Усянем Лань Ванцзи не стал бы отвечать даже односложно, а развернулся бы и так быстро, как только мог, не переходя на бег, пошел бы в противоположную сторону. Может, у них все-таки получится подружиться?.. От этой мысли улыбка Вэй Усяня стала еще шире.
— Лань Чжань! Как там мои кролики? Вернее, уже твои кролики. Все время про них думаю, они же такие милые, даже тебе понравились. Вот, принес для них угощение.
Он вытащил кочерыжки и помахал ими перед Лань Ванцзи. Неожиданно тот протянул руку:
— Дай сюда.
— Вообще-то я сам хотел их покормить, — Вэй Усянь надул губы, — но, так и быть, бери. Я еще с кухни стащу, там этого добра навалом… Эй, ты что делаешь?.. — закричал он, когда Лань Ванцзи, взяв у него кочерыжки, размахнулся и швырнул их с такой силой, что они перелетели через стену. Настроение сразу упало. Кочерыжек было не жаль, он их мог достать еще, но Лань Ванцзи снова наглядно показал, как к нему относится. А он-то понадеялся…
— Не хочешь, чтобы я к ним приближался, так бы и сказал, швыряться-то зачем? — Вэй Усянь попытался скрыть обиду в голосе, но не преуспел в этом.
Лань Ванцзи посмотрел на него своими светлыми, как прозрачный янтарь, глазами.
— Кроликам капусту нельзя, — сказал он.
— А-а… — захлопал глазами Вэй Усянь. — Что? Нельзя? Но кролики любят капусту, это все знают!
— У них от нее живот болит.
— О. Надо же. Никогда о таком не слышал. А ты как об этом узнал?
— Прочитал.
— Ты читал книги о разведении кроликов! — восхитился Вэй Усянь. Мимолетная обида уже забылась. — Значит, они тебе и в самом деле понравились!
Он вытряхнул из рукава последнюю завалявшуюся там кочерыжку.
— Ладно, в следующий раз стащу морковки.
— Морковь тоже нельзя.
Вэй Усянь даже рот приоткрыл от удивления:
— Но ведь все говорят… А что тогда можно?
— Вареный картофель. Зерно. Клевер.
Только тут Вэй Усянь заметил, что в руке Лань Ванцзи держал корзинку. Прикрывавшая ее ткань сползла, и стало видно, что корзинка наполнена всем вышеперечисленным, ну разве что кроме клевера.
— Так ты идешь их кормить! А можно я пойду с тобой?..
В принципе, он ожидал отказа. Пренебрежительного фырканья, которое так часто срывалось с прекрасно вылепленных губ Лань Ванцзи, что бы он, Вэй Усянь, не говорил и не делал. Поэтому тихое «м-м», явственно означавшее согласие, стало для него неожиданностью. Приятной неожиданностью.
***
Они вместе спустились по узкой тропе к полянке, заросшей клевером и сочной зеленой травой. Вэй Усянь шел вприпрыжку, отчего удостоился-таки замечания «Бегать и прыгать запрещено», но только засмеялся:
— Лань Чжань, а, Лань Чжань! Кролики ведь тоже прыгают и бегают. Им ты тоже читаешь правила?..
Тут он представил себе эту картину — как Лань Ванцзи, весь чопорный и затянутый в сияющие белые одежды, читает книгу правил резвящимся кроликам, и захохотал еще громче.
— Вэй Ин!.. — Лань Ванцзи так сильно стиснул ручку корзинки, что прутья в ней жалобно скрипнули. Кажется, он уже сожалел о своем решении позволить Вэй Усяню пойти с ним, но прогнать не успел. Из высокой травы высунулась мордочка с длинными ушами, повела носом, и, безошибочно определив источник вкусного запаха, пушистый белый кролик скакнул прямо к Лань Ванцзи.
Вэй Усянь опустился на корточки и протянул руку, чтобы погладить.
— Смотри-ка, как ты вырос! А где твой приятель?
Кролик проигнорировал ласку, продолжая наскакивать на корзинку с едой, но Лань Ванцзи предусмотрительно поднял ее повыше, ожидая, когда появится второй пушистый комочек, — тот оказался куда более медлительным и осторожным, — и тогда принялся кормить двух зверенышей сразу.
— Как ты ловко с ними управляешься, — Вэй Усянь плюхнулся прямо в траву и устроился поудобнее, обхватив колени руками. — И с каким аппетитом они уплетают, видать, надоело питаться одним клевером, хоть они и травоядные. Но этому шустрику все равно достается вдвое больше. Пока его дружок старательно хрустит своими зернышками, тот даже у него из-под мордочки умудряется еду утаскивать. Но, знаешь, Лань Чжань, они очень привязаны друг к другу. Когда я их ловил, — я тебе ведь не рассказывал, да? — сначала поймал того, который самый неторопливый, — его и ловить-то не пришлось, поднял за уши и пошел. И тут как на меня набросится этот второй! По-моему, он сначала пытался своего друга отбить, — Вэй Усянь рассмеялся, вспоминая, как кролик барабанил по нему лапами, совсем как разгневанный маленький человечек, — а когда понял, что это бесполезно, сам дал себя поймать, только чтобы с ним не разлучаться…
— Все-таки хорошо, что я их не съел, — добавил он чуть погодя. — А знаешь, Лань Чжань, мне только что пришло в голову — они похожи на нас с тобой! Один все время бегает, прыгает и скачет, а второй сидит как вкопанный, даже голову неохотно поворачивает, и посматривает как-то неодобрительно. Ну точь-в-точь!
Лань Ванцзи, скормивший кроликам последние кусочки вареной картошки и старательно очищавший пальцы при помощи полотна, на этих словах взглянул на него, но тут же опустил глаза, прошептав:
— Вздор.
— Вздор так вздор, — покладисто согласился Вэй Усянь. Ему было хорошо. Наконец-то в Облачных Глубинах нашлось место, которое пришлось ему по нраву — красивая природа, трава, на которой мягко сидеть, пригревающее сквозь легкую дымку солнце — и никаких поблизости ворчливых наставников и тысяч правил. Здесь даже Лань Ванцзи казался не таким занудным и даже милым, когда почесывал кролика между ушами. Причем выбрал его колени в качестве подушки тот самый живой и прыгучий шустрик, которого Вэй Усяню едва удалось изловить.
— Ну вот, где же справедливость, — пожаловался он. — Когда я его поднял за уши, он мне своими задними лапами чуть руку не оторвал. А у тебя сидит, как приклеенный!
— За уши им больно. Бери вот так.
Лань Ванцзи приподнял кролика, придерживая одной рукой под грудь, а второй — под задние лапы. Когда он опустил зверька обратно на колени, тот тут же подсунул голову ему под руку, выпрашивая еще ласки. Вэй Усянь попробовал повторить его движения, и медлительный кролик, не сопротивляясь, устроился у него на животе, тыкаясь мордочкой в складки верхних одежд. На ласку он, впрочем, не напрашивался, как его приятель, перенося тисканье терпеливо и с достоинством. Вэй Усяня это настолько умилило, что он, приподняв зверька, чмокнул того в мягкий и теплый носик.
— Нет, они точно похожи на нас! И тот, который как ты, выбрал меня, а тот, который как я, — тебя, смешно, правда?
Конечно, Лань Ванцзи не стал смеяться, он и улыбаться-то, наверное, не умел. Зато он опустил взгляд, прикрыв веки, что дало Вэй Усяню возможность вдоволь полюбоваться на его точеное бледное лицо, к которому никогда не приливала краска. И тут он заметил, что мочки ушей Лань Ванцзи отчетливо порозовели. Это было так неожиданно, что Вэй Усянь потер глаза, чтобы убедиться, что ему не показалось, из-за случайно упавшего солнечного луча.
Раздались шаги: выше по тропе кто-то шел. Вэй Усянь спустил кролика с колен и поднялся, гадая, кто бы это мог быть. За проведенное на полянке время у него сложилось впечатление, что тут у Лань Ванцзи было тайное убежище, но, с другой стороны, так как тот никогда не делал ничего против правил, об этом месте безусловно должны были знать и старшие.
Лань Ванцзи встал и склонился в почтительном поклоне:
— Брат.
При виде молодого господина Ланя Вэй Усянь тоже торопливо поклонился.
Лань Сичэнь перевел взгляд со своего младшего брата на брошенную в траве корзинку, потом на резвящихся накормленных кроликов и остановился на Вэй Усяне.
— Молодой господин Вэй. Рад встрече.
Потом он снова повернулся к брату.
— Ванцзи, лучше бы вам обоим не засиживаться здесь. Я разрешил тебе держать здесь этих кроликов только в виде исключения: ты же знаешь, что в Облачных Глубинах запрещено заводить домашних животных. Если дядя решит, что это… увлечение… мешает твоему самосовершенствованию, у вас обоих могут быть неприятности.
«А если учитель Лань увидит здесь меня, то точно так решит, и неприятности точно будут», — Вэй Усянь моментально догадался о том, что Лань Сичэнь не стал говорить открыто, и снова поклонился:
— Благодарю, Цзэу-цзюнь. Мы уже уходим.
Лань Ванцзи успел подобрать корзинку и поднимался вверх по тропе. Вэй Усянь помахал на прощанье кроликам и припустил за ним, стараясь не слишком бежать. В голове билась мысль, заставлявшая его улыбаться до ушей: «Лань Чжань способен нарушать правила! Значит, он не совсем безнадежен».
2.
После того дня, когда выяснилось, что Лань Ванцзи совсем не такой яростный поборник правил, каким представлялся раньше («Он нарушил их ради кроликов, которых я ему подарил, подумать только!»), Вэй Усянь загорелся идеей подбить его еще на какую-нибудь проказу. Отношения между ними немного потеплели. Они еще несколько раз ходили вместе кормить кроликов, не оставаясь, впрочем, на полянке надолго, и Лань Ванцзи перестал говорить «убожество» на шутки Вэй Усяня, позволяя тому трепаться почти без остановки, хотя сам по большей части все равно молчал.
Эти отлучки трудно было скрыть от других учеников, в особенности же от Цзян Чэна, ведь из-за них Вэй Усянь дважды опоздал на их совместные с Не Хуайсаном тайные вечеринки. Когда же утром свободного от учебы дня Вэй Усянь засомневался, сможет ли пойти вместе с ними в Цайи погулять и побаловать себя запрещенными в Облачных Глубинах лакомствами и выпивкой, Цзян Чэн не выдержал:
— И что ты к нему пристал! Видно же, что он тебя терпит лишь потому, что слишком хорошо воспитан…
— Неправда! Где было его хорошее воспитание, когда он меня с мечом в руке гнал из библиотеки? — возразил Вэй Усянь. — Просто я ему наконец понравился. Ничего удивительного, я всем нравлюсь, просто не все это признают. — Получив тычок в бок, он поперхнулся, но тут его озарило: — А давай позовем Лань Чжаня с собой в Цайи!
Цзян Чэн оторопел.
— Ты что, спятил? Мы развлекаться идем, а с ним и не повеселиться, и не напиться, будет над душой стоять и зудеть, что мы нарушаем правила, а потом старику Цижэню сдаст!
— Не сдаст.
Правда, хоть как-то объяснить свою в этом уверенность, не выдавая секретной кроличьей полянки, Вэй Усянь не мог. Поэтому просто поставил Цзян Чэна перед фактом:
— Я пойду за ним, а ты иди за Не Хуайсаном, встретимся у ворот.
Они как раз проходили мимо библиотеки — углядев в одном из окон Лань Ванцзи, как всегда старательно что-то переписывавшего, Вэй Усянь бросился туда.
— Спорим, он и не согласится пойти? — крикнул ему в спину Цзян Чэн.
Но, как ни странно, Лань Ванцзи в ответ на приглашение только сказал «м-м» и, перед тем, как покинуть библиотеку, аккуратно водворил на нужную полку лежащие на своем столе книги.
***
Часть пути до Цайи они проделали пешком, часть — на лодке: ученикам запрещалось использовать полет на мечах в праздных целях. Было тепло и ясно. Мерно жужжа, летали стрекозы, едва не касаясь воды прозрачными крыльями. Жмурясь под ярким солнцем, Вэй Усянь посокрушался про себя тому, что здесь не росли лотосы.
Поначалу присутствие Лань Ванцзи, который сидел с ровной спиной, как на занятиях, сложив руки на коленях и практически не глядя по сторонам, действовало на Цзян Чэна и Не Хуайсана подавляюще, но вскоре непрекращающаяся болтовня Вэй Усяня разрядила обстановку. Пока они с Цзян Чэном гребли, он успевал комментировать все, происходящее на берегу, мимо которого они проплывали, а Не Хуайсан хихикал, обмахивался веером и иногда вставлял двусмысленные замечания, от которых у юношей краснели уши. У всех, кроме Лань Ванцзи, — тот, похоже, не слушал вообще.
Когда они привязали лодку на причале и вышли из нее, Цзян Чэн толкнул плечом Вэй Усяня и шепнул, показывая подбородком на Лань Ванцзи:
— Он всю дорогу сверлил тебя взглядом. Наверное, хотел спихнуть в реку за твои речи.
— Да ведь я ничего такого не говорил, — принялся оправдываться Вэй Усянь, и с опаской поглядел на Лань Ванцзи, — вдруг тот и вправду питал столько кровожадные намерения?.. Но Лань Ванцзи стоял, не обращая внимания на царившую вокруг суматоху, и терпеливо ждал, пока его спутники определятся с тем, куда идти дальше.
В те дни, когда ученикам ордена Гусу Лань позволялось отлучаться в город, на улицах и мостиках, пересекавших многочисленные каналы Цайи, бывало особенно людно. Торговцы усердно расхваливали свой товар: кто — фрукты, кто — игрушки и расписные маски, кто — лекарственные травы и благовония; деревенские женщины сидели подле своих корзин, полных выставленных на продажу утят и цыплят, рядом предлагал свои услуги бродячий заклинатель, и отовсюду неслись ароматы еды с лотков, которую прямо там же и готовили. Разглядывая эти диковины, юноши разбрелись в стороны, стараясь, правда, не терять друг друга из вида. Цзян Чэн с Не Хуайсаном набили рукава локвами и теперь стояли, поедая их и разглядывая весенние картинки у одного из лотков. В другой раз Вэй Усянь тоже бы к ним присоединился, но теперь с ним был Лань Ванцзи, а в его реакции на подобные вещи сомневаться не приходилось. И как бы ни забавно было бы вновь посмотреть на его возмущение, после такого он точно больше не согласится с ними никуда пойти. Поэтому Вэй Усянь потянул его в противоположную сторону.
Он всегда любил уличную еду, поэтому первым делом направился к лотку с булочками, приготовленными на пару. Они аппетитно пахли свининой и были горячими и острыми, как он и любил, поэтому, пересчитав мелочь в своем кошельке, Вэй Усянь купил сразу шесть штук. Он думал угостить и Лань Ванцзи, но тот, узнав, что пирожки с мясом, молча отодвинулся. В результате Вэй Усянь съел все шесть и все еще чувствовал себя голодным. Поэтому следом он устремился к лотку с острыми блинчиками с луком (от блинчика Лань Ванцзи откусил маленький кусочек, сказал: «Странно», и оставил его недоеденным), а дальше — к продавцу сладостей. От леденцов на палочке, сделанных в виде кроликов, Лань Ванцзи отказываться не стал, впрочем, и платить пришлось ему, так как деньги у Вэй Усяня уже кончились.
Чем выше поднималось солнце, тем больше народу теснилось на улицах. Вэй Усянь чувствовал себя в гуще толпы, как рыба в воде, но скоро заметил, что Лань Ванцзи рядом с ним выглядит все более несчастным. Он шел следом как приклеенный, не глядя по сторонам, у лотков, нимало не интересуясь их содержимым, терпеливо ждал, что выберет Вэй Усянь, а сладкого кролика на палочке лизнул пару раз и после нес в руке с таким видом, будто не представлял, как можно одновременно есть и ходить. Скорее всего, и не представлял, ведь если правила, запрещающего есть на ходу, и не было на Стене Послушания, то лишь потому, что до сих пор никому из адептов Гусу Лань не приходило в голову, что совмещать эти два занятия вообще возможно.
Наконец, Вэй Усянь сжалился над ним:
— Пойдем, посидим где-нибудь в тихом месте, а там и Цзян Чэн с Не Хуайсаном подойдут. — Он выцепил взглядом в толпе Цзян Чэна и окликнул его, показывая на вход в расположенный неподалеку трактир. Потом снова повернулся к Лань Ванцзи:
— У тебя ведь еще есть деньги?
— М-м. — На лице Лань Ванцзи читалось вполне отчетливое облегчение от того, что наконец-то можно уйти с переполненной людьми улицы.
Они завернули в трактир и сели в отдельной комнате.
— Что будешь заказывать?
— Ты не наелся? — Лань Ванцзи аккуратно положил слегка оплывший леденец на стол рядом с собой и уселся так же чинно, как в торжественном зале Облачных Глубин.
— Не-а. Эх, если бы здесь был суп из свиных ребрышек и корней лотоса… — вздохнул Вэй Усянь. — Впрочем, все равно его никто не готовит так, как моя шицзе. Возьму куриный, надеюсь, туда положат достаточно перца... А ты? Смотри, супы без мяса тут тоже есть.
Пока Лань Ванцзи изучал меню, официант склонился в почтительном поклоне:
— Что будете пить?
— «Улыбку императора», — заулыбался Вэй Усянь. — И не смотри на меня так, Лань Чжань, здесь не Облачные Глубины! Ты тоже можешь попробовать, это не будет нарушением правил.
— Нет.
— Ну, как хочешь.
Вэй Усянь отмахнулся от пришедшей в голову мысли, что будет не очень-то хорошо заставить Лань Ванцзи платить за выпивку, которую он не одобряет, — в конце концов, скоро придет Не Хуайсан, он и заплатит. Вспомнив о Не Хуайсане и Цзян Чэне, он добавил:
— Принесите два… нет, три сосуда.
— Мне — чай, — коротко сказал Лань Ванцзи, и официант, так же почтительно кланяясь, удалился.
Напитки принесли раньше супа: два сосуда «Улыбки императора» были запечатаны, а один открыт и подогрет, и рядом на подносе уже стояла наполненная чаша. Вторую чашу, с чаем такого же, как у вина, нежно-золотистого цвета, официант подал Лань Ванцзи. Вэй Усянь выпил свою залпом и заморгал. Что-то было не так. Вкус у вина был какой-то другой и, либо в трактире его нещадно разбавили, либо…
— Лань Чжань, не пей! — выкрикнул он, но было уже поздно — тот уже сделал длинный глубокий глоток и уставился перед собой, видимо, тоже не понимая, что он такое сейчас выпил.
— Ну и ладно, — Вэй Усянь усмехнулся, — в конце концов, от хорошего вина еще никому вреда не было. Расслабься, Лань Чжань, все в порядке. Тебе понравилось? Не переживай, я закажу еще сосуд…
Лань Ванцзи молчал. Вэй Усянь пощелкал пальцами перед его глазами, привлекая внимание, но безрезультатно — тот продолжал оставаться неподвижным и безучастным, а через несколько мгновений его голова упала на грудь, он покачнулся и чуть не рухнул на пол — Вэй Усянь еле успел его поддержать. Лань Ванцзи повернул голову, устраиваясь на так вовремя подставленном ему плече, и задышал ровно и глубоко, как дышат спокойно спящие.
— Эй, что это с ним? — Цзян Чэн и Не Хуайсан, вошедшие в этот момент в комнату, остановились в дверях, разглядывая эту сцену.
Вэй Усянь подумал было переложить голову Лань Ванци со своего плеча куда-нибудь еще, но вариантов было всего два: твердый пол и не менее твердый стол, поэтому, поразмыслив, он оставил все как есть.
— Официант перепутал чаши. Я теперь понимаю, почему адептам клана Лань запрещен алкоголь, — сказал он со смешком. — Все люди от вина сперва пьянеют, а только потом засыпают, а господа Лань сразу переходят ко второй стадии.
Не Хуайсан тоже хихикнул, прикрывшись веером. Цзян Чэн нахмурился:
— Как мы его потащим такого? Нам ведь нужно вернуться в Облачные Глубины до комендантского часа! Или оставить его здесь?.. Но что мы скажем, когда нас спросят про него?..
— Я понесу, — решил Вэй Усянь. Он звал Лань Ванцзи с ними на прогулку, ему и отвечать. — Вы пойдете вперед, а я постараюсь провести его мимо стражи как-нибудь незаметно. Расплатитесь только и вино не забудьте припрятать.
Он встал и поднял Лань Ванцзи на руки. Было тяжело, но теплая тяжесть спящего казалась приятной, а его расслабленное, лишенное обычной надменности лицо — удивительно милым. Цзян Чэн и Не Хуайсан скрылись за дверью, а Вэй Усянь вновь засмотрелся на длинные трепещущие ресницы, точеный нос, потом его взгляд застрял на изогнутых луком губах, на которых еще блестели капли «Улыбки императора», и, повинуясь безотчетному порыву, на миг чуть прикоснулся к ним своими губами, совсем легко — как стрекоза в полете касается воды.
***
Лань Ванцзи проснулся, когда они уже подплывали к причалу: внезапно выпрямился и уставился в пространство, ничего не говоря.
— Лань Чжань, Лань Чжань, ты в порядке? — Вэй Усянь помахал перед его лицом и вздохнул с облегчением, обнаружив, что тот глазами следит за его рукой.
— М-м.
— Вот и хорошо, — проворчал Цзян Чэн, — значит, нести не придется.
«И объясняться с учителем Ланем, если он вдруг обнаружит, что мы споили его племянника, красу и гордость всего клана». Хотя где-то в глубине души Вэй Усяню все же было немного досадно, что опьянение Лань Ванцзи оказалось таким скучным и быстро проходящим.
Подступали сумерки. Цзян Чэн первым выпрыгнул из лодки, за ним осторожно спустился Не Хуайсан, придерживая край одежд и продолжая обмахиваться веером, и они оба побежали вверх по тропе, надеясь успеть к воротам до начала комендантского часа. Вэй Усянь подошел к краю лодки, чтобы тоже спрыгнуть, и обернулся:
— Эй, Лань Чжань, пойдем. Уже темнеет. Ты же не хочешь нарушить правила, правда?
Лань Ванцзи продолжал сидеть неподвижно, будто не слышал. Вэй Усянь сделал к нему шаг и протянул руку, чтобы помочь подняться, когда вдруг услышал тихое:
— Хочу.
— Что хочешь? — не понял Вэй Усянь.
— Нарушать правила.
Вэй Усянь чуть не подпрыгнул от неожиданности, отчего лодка под ногами опасно заплясала. Потом он всмотрелся в светлые глаза Лань Ванцзи, которые, казалось, стали еще прозрачнее, и понял.
— Ты сначала уснул, а только потом опьянел. Лань Чжань, ну и ну!
Так как тот не делал ни малейшей попытки подняться, Вэй Усянь присел рядом с ним и всмотрелся внимательнее, ища и не находя следов опьянения: лицо Лань Ванцзи было, как обычно, лишено каких-либо эмоций и даже не покраснело, и лобная лента была повязана все так же ровно. Только вот вел он себя совсем необычно.
— Ну, ты их уже нарушил, когда завел кроликов, — проворчал Вэй Усянь, потерев подбородок. — Может, на этом достаточно? Пойдем домой?
Но на это последовал категоричный ответ:
— Не достаточно.
Вэй Усянь сам не знал, плакать ему или смеяться. С одной стороны, им теперь точно влетит от Лань Цижэня. С другой — он же сам хотел подбить Лань Ванцзи на какую-нибудь проказу! Разве можно упускать такой случай? Где-то в глубине шевельнулась мысль, что, когда Лань Ванцзи протрезвеет, он может вовсе не обрадоваться тому, что сотворил в пьяном виде, но Вэй Усянь запихнул ее подальше.
— И что же ты хочешь? Сидеть до утра в лодке?
— Нет. Хочу гулять.
Брови Вэй Усяня поползли вверх.
— Но мы же целый день гуляли!
— П-ф-ф.
— Тебе не понравилось?
— Много людей.
— Так что же, ты хочешь гулять сейчас, ночью?
— Хочу.
— Ну, хорошо, — столкнувшись с такой настойчивостью, Вэй Усянь пожал плечами, покоряясь. — Пойдем гулять.
Лань Ванцзи при этих словах вскочил так быстро, что чуть не опрокинул лодку. Вэй Усянь, выбираясь вслед за ним, проворчал, больше про себя:
— Жалко, Цзян Чэн и Не Хуайсан уже ушли. Мы могли бы погулять все вместе. Луна полная, почти светло…
Лань Ванцзи резко обернулся, не обращая внимание, что речная вода замочила край его одежд, и его голос прозвучал неожиданно яростно:
— Не жалко.
— Не понравилось с ними гулять?
— П-ф-ф.
Вэй Усяню стало смешно. Их диалог напоминал разговор с маленьким ребенком, но зато Лань Ванцзи наконец-то отвечал ему, а не отмалчивался или игнорировал. И Вэй Усянь спросил из озорства:
— А со мной?
— Хочу.
Лань Ванцзи произнес это медленно и чуть хрипло, глядя прямо в глаза, и Вэй Усянь внезапно почувствовал, что краснеет. Будь на его месте девушка, точно бы растаяла, недаром второй молодой господин Лань был вторым в списке самых красивых молодых господ их поколения. Но он-то вроде не девушка, так чего же так смутился?..
Пытаясь скрыть замешательство, Вэй Усянь показал на лунный диск, уже довольно высоко поднявшийся над горизонтом:
— Смотри, Лань Чжань, там тоже кролики! Они толкут в ступе снадобье бессмертия. И если добраться до луны, можно попросить у них это снадобье и самому стать бессмертным. Вот так просто, и никаких тебе медитаций и переписывания правил!
Трезвый Лань Ванцзи на этот поток фантазии сказал бы: «Нелепость», развернулся и ушел в библиотеку изучать творения своих предков, достигших высот на пути самосовершенствования.
Пьяный Лань Ванцзи пожирал глазами запрокинувшего голову к луне Вэй Усяня — и молчал.
3.
Разумеется, их отсутствие ночью не могло долго оставаться незамеченным. Как только стало понятно, что они не вернулись вслед за Цзян Чэном и Не Хуайсаном, их быстро разыскали. И наутро, разумеется, наказали.
Стоя на коленях на гальке, Вэй Усянь размышлял, что, если бы не Лань Сичэнь, их покарали бы куда суровее. За распитие алкоголя ученикам полагалось не менее ста ударов розгой по ладоням и ногам. Это молодой господин Лань обратил внимание старейшин на то, что выпивали ученики за пределами Облачных Глубин, а значит, формально это не может считаться нарушением правил. Поэтому им вменили в вину только несоблюдение комендантского часа. Лань Цижэнь мрачно хмурился, когда оглашал этот вердикт: небось, считал, что и двух сотен палок мало для того, кто сбил с истинного пути его любимого племянника. А сам Лань Ванцзи… Вэй Усянь вздохнул, опустив голову. Лань Ванцзи, с того самого момента, как окончательно протрезвел, — а это случилось, как только их обнаружили посланные на поиски адепты, — не сказал ни слова, кроме признания своей вины и покорного принятия наказания. И сейчас стоял на коленях, как всегда, с безукоризненной осанкой, всего в шаге от Вэй Усяня, но даже не бросил ни единого взгляда в его сторону, будто между ними была стена.
А ведь как им было весело вместе гулять…
Они вдоволь полюбовались полной луной, и Вэй Усянь на ходу придумал историю о том, как там живут лунные кролики, как они ходят друг к другу в гости и вместе кушают лунный клевер. Лань Ванцзи молчал, слушая эти небылицы, но Вэй Усянь готов был поспорить, что на его лице читалась заинтересованность. «В самом деле, кто-нибудь когда-нибудь рассказывал ему сказки?..»
Потом луну заслонили облака, и они вдвоем отправились гулять вдоль берега, где на деревьях зажглись яркие фонарики. Вэй Усянь поглядывал на идущего рядом Лань Ванцзи и, встречаясь глазами с его удивительно искренним взглядом, ощущал странное чувство, отдающее теплом в груди. Это не было похоже на дружбу с Цзян Чэном, открытую и шумную, и на приятельские отношения с Не Хуайсаном и другими учениками. Это чувство хотелось взять в ладони и прижать к самому сердцу, от него начинали пылать щеки и запинаться язык.
В темной траве виднелись пушистые фиолетовые цветы, и не успел Вэй Усянь показать их своему спутнику, как тот решительно направился к зарослям и вернулся с большим букетом. Цветы оказались чертополохом. Вэй Усянь не знал, смеяться ему или плакать: букет страшно кололся, но Лань Ванцзи, казалось, совсем не чувствовал боли в исколотых руках и только печалился от того, что цветы пришлось выбросить. «Ничего, их наверняка найдет какой-нибудь ослик», — попытался утешить его Вэй Усянь, но в ответ получил непреклонное: «Не хочу ослику. Хочу тебе».
Он был, казалось, поглощен желанием сделать Вэй Усяню подарок, так что тот даже поостерегся какое-то время комментировать все, что бросалось в глаза, но когда увидел фонарик с изображенными на нем кроликами, не смог скрыть восторга. Фонарик висел высоко и наверняка кому-то принадлежал, но это совершенно не помешало Лань Ванцзи полезть за ним на дерево. В этот момент их и нашли.
Где-то в промежутке между тем, как у него отобрали фонарик, и приходом в Облачные Глубины Лань Ванцзи окончательно протрезвел и вновь стал обычным собой — холодным и отстраненным.
Вэй Усянь снова вздохнул. Это была целиком его оплошность. Если бы он не поддался какому-то детскому озорству при виде подвыпившего Лань Ванцзи и просто довел бы его до цзинши, глядишь, наутро тот бы и не сердился так. В конце концов, за то, что он случайно выпил вина, можно было упрекнуть разве что нерадивого официанта, перепутавшего чаши. Тем не менее, Вэй Усянь чувствовал, что должен извиниться, хотя даже от мыслей об этом на языке становилось как-то кисло.
— Лань Чжань.
Тот никак не отреагировал, и Вэй Усянь зашептал громче, предварительно убедившись, что рядом никого нет:
— Лань Чжань!
Длинные ресницы, затеняющие светлые глаза, чуть дрогнули, и Вэй Усянь, уверившись, что его, по крайней мере, слышат, продолжил почти скороговоркой:
— Прости за вчерашнее. Я не нарочно, я правда не хотел тебя никак обидеть. И точно не хотел, чтобы тебя наказывали. Прости-прости-прости-прости…
Он и не надеялся услышать что-то в ответ, но ошибся.
— Вэй Ин.
Лань Ванцзи смотрел на него, чуть склонив голову, и в глазах была растерянность.
— Что… что я вчера делал?
— Так ты не помнишь? — сообразил, наконец, Вэй Усянь, переступая коленями по гальке чуть ближе к нему. От сердца отлегло — значит, его не игнорировали.
Ответом ему было молчание и тот же растерянный, даже испуганный взгляд. «Каких ужасов он себе там навоображал?..» Еще вчера Вэй Усянь посмеялся бы над такой забывчивостью, вызванной опьянением, и что-нибудь присочинил бы, но сегодня делать так совсем не хотелось.
— Мы гуляли по Цайи. Это-то ты помнишь?
Лань Ванцзи слегка кивнул.
— Потом зашли в трактир, и ты по ошибке выпил вина. И уснул. Я тебя донес до лодки, но, когда мы уже подплывали, ты проснулся. И снова захотел гулять. Ну и… мы пошли гулять вдоль берега…
— Что я делал? — кажется, этот вопрос особенно тревожил Лань Ванцзи.
Вэй Усянь решил не сгущать краски.
— Ничего особенного. Любовался луной, собирал цветы… Мы говорили про кроликов, — он виновато взмахнул ресницами. — Было весело, мне понравилось…
— Понравилось, — эхом повторил за ним Лань Ванцзи. Испуганное выражение исчезло из его глаз, теперь в них читался неподдельный интерес. Он даже чуть наклонился в сторону Вэй Усяня, так что стало заметно, что привычный алебастрово-белый цвет лица слегка порозовел, а красиво очерченный рот приоткрылся.
Вэй Усянь облизнул враз пересохшие губы.
— Ну да. Я бы даже был не против еще раз так погулять, раз уж ты на меня не сердишься. Можно даже без Цзян Чэна и остальных. И я бы проследил, чтобы тебе опять что-нибудь по ошибке не налили бы, раз ты так на алкоголь реагируешь. А то жалко, что ты ничего не помнишь…
— Жалко, — согласился Лань Ванцзи. Вздохнул, а потом уголки его рта чуть приподнялись в намеке на улыбку. — Хочу еще. Чтобы помнить.
Глаза его сейчас вовсе не были бесстрастными. В них горел какой-то огонь, непонятный, но притягательный, и Вэй Усянь, засмотревшись и почти не отдавая себе отчета, придвинулся чуть ближе, а потом еще ближе.
***
И внезапно между их губ оказалось расстояние не больше толщины стрекозиного крыла.
@темы: Свой пейринг, mini OTP wars, Лань Ванцзи/Вэй Усянь, Текст
-
-
02.05.2020 в 11:16-
-
02.05.2020 в 12:04-
-
02.05.2020 в 12:06-
-
02.05.2020 в 13:05-
-
02.05.2020 в 14:58-
-
02.05.2020 в 16:13-
-
02.05.2020 в 16:37-
-
03.05.2020 в 02:21Каждый раз вот так «вернуться в Гусу» - настоящее сокровище!
-
-
03.05.2020 в 15:35Спасибо! Было волшебно.
-
-
03.05.2020 в 23:22-
-
04.05.2020 в 21:25-
-
05.05.2020 в 09:48Эльхен Каэрия, замысел был показать зарождение первого чувства, когда подросток еще не вполне понимает, что с ним происходит) поэтому такая концовка, дальше уже они наверняка все поймут
-
-
17.05.2020 в 17:25Спасибо
-
-
17.05.2020 в 19:23