Команда: WangChengXian Team
Персонажи: Лань Чжань/Вэй Ин/Цзян Чэн
Тип: слэш
Жанр: юмор
Рейтинг: PG-13
Размер: миди, 7815 слов
Саммари: все любят Цзян Чэна
Цзян Чэн рассеянно крутил на пальце Цзыдянь и рассматривал тренирующихся учеников. Новичков в этом году было много. С одной стороны, это, конечно, хорошо — орден растет. С другой… Один из учеников испуганно дернулся, услышав отдаленный раскат грома, и подставился под удар деревянного меча. Цзян Чэн подавил тяжелый вздох — с другой стороны, с ними столько мороки. Хуже всего были те из них, которых до этого обучали в своих кланах или семьях. Они посматривали на остальных свысока и даже мастера слушали снисходительно. Именно поэтому Цзян Чэн и пришел на тренировку — в его присутствии они немного присмирели. Он видел у них ошибки в базовых стойках, неправильные хваты на рукояти меча и понимал, что переучивать их будет куда сложнее, чем обучать с нуля тех, кто не знает совсем ничего. И самое плохое — заниматься этим придется ему: первые несколько уроков по традиции проводил глава ордена.
Цзян Чэн любил тренировать учеников, правда, это вносило приятное разнообразие в нудные переписки и разбор документов. Но ему нравилось заниматься с теми, кто постарше, а не со спесивой мелочью.
Он мысленно составлял расписание тренировок, когда заметил спешащего со стороны дома помощника.
— Глава Цзян, — он кивнул, показывая, что слушает. — Ваша тетушка приехала.
— Тетя? — Цзян Чэн удивился. Обычно она всегда предупреждала о визитах заранее. — Проводи ее в малый зал и распорядись подать чай.
Он еще раз оглядел учеников, запоминая, кому придется уделить особое внимание, вежливо поклонился мастеру и пошел в дом.
Тетя могла приехать так неожиданно только по двум причинам. Возможно, она хотела попросить о чем-то накануне завтрашнего Совета кланов. И Цзян Чэн был бы очень рад, если она посетила его именно поэтому, какой бы сложной ни оказалась просьба.
Увы, вторая причина была куда более вероятной и куда менее приятной. Наверняка она нашла ему очередную невесту. Цзян Чэн вздохнул — если тетя поставила себе какую-то цель, остановить ее почти невозможно.
Он вспомнил, как около года отказывался от служанок из клана Мэйшань Юй, которых она ему предлагала. Объяснял, что они могут вызвать недоверие, убеждал, что и сам в состоянии постоять за себя, говорил, что они будут напоминать ему о трагедии.
В итоге на одной из них неожиданно женился его помощник — Цзян Ливэй, а вторая переехала к нему на правах сестры.
И, естественно, служить они стали в Пристани Лотоса, быстро став неофициальными телохранителями главы.
Сейчас Цзян Чэн к ним привык, они действительно во многом ему помогали, но в то же время служили постоянным напоминанием о его сокрушительном поражении от тетушки. Утешало только, что на тот момент ему было всего двадцать с небольшим, и он еще не умел противостоять коварным интригам.
Попыткам тети его женить он противостоял уже десять лет. И втайне очень этим гордился.
Он зашел в малый зал и поклонился:
— Тетя, чем обязан столь приятному, хоть и неожиданному визиту?
— Цзян Чэн, ты опять сразу переходишь к делу, — она неодобрительно покачала головой и повела рукой, указывая, куда он должен сесть.
Вот так всегда, даже когда она была у него в гостях, то выглядела хозяйкой, а он чуть ли не непрошенным гостем.
Цзян Чэн послушно сел за стол и вежливо отпил чай.
— Как дела в ордене? Не беспокоят ли твари? Хорош ли урожай? Как твое самочувствие?
Его закидали ничего не значащими вопросами, и Цзян Чэн понял, что угадал неприятную причину визита. Если бы у тети была какая-то важная просьба, она и сама бы незамедлительно перешла сразу к делу.
Он скупо отвечал на расспросы, тягостно ожидая разговора об очередной невесте.
— Хорошо, что в твоих землях спокойно, — покивала тетя, отпивая чай. — Значит, семья Бо успеет на Совет вовремя. В этом году они представляют интересы своего клана. Я, кстати, предложила им переночевать в Пристани Лотоса, раз они все равно будут проезжать мимо. Ты же не против?
— Конечно, нет, тетя, — обреченно согласился Цзян Чэн.
— Их всего несколько человек: сам Вэймин Бо, его дочь Мэйли Бо — прекрасная девушка, красивая, скромная, послушная — и двое слуг.
— Я распоряжусь, чтобы им подготовили комнаты, — Цзян Чэн старался, чтобы ни один мускул на его лице не дрогнул.
— Замечательно, — тетя благосклонно кивнула. — Я бы тоже отдохнула до их приезда, дорога меня утомила.
Ее голос звучал несколько укоризненно, будто это Цзян Чэн настоял на ее визите.
Тетушка поднялась, расправила складки ханьфу и, поклонившись, вышла из зала.
Цзян Чэн проводил ее взглядом и, как только дверь за ней закрылась, одним глотком допил чай, чтобы тут же швырнуть чашку на стол. Она жалобно звякнула и скатилась на пол.
Вечер обещал быть тяжелым.
***
— … желтые лотосы тоже прижились, а вот длиннолепестковые слишком капризные, — Цзян Чэн бессознательно кивнул. Он уже около часа сидел и кивал на каждую фразу господина Бо, совершенно не вслушиваясь в их смысл. Будь его воля, он бы давно выгнал его, нисколько не смущаясь нарушения правил гостеприимства. Но рядом с господином Бо сидела тетя и зорко следила за Цзян Чэном: как только он начинал раздраженно крутить Цзыдянь или хмуриться, она подливала ему чай, слегка ударяя о край чашки носиком чайника.
Цзян Чэн пил и снова кивал, стискивая зубы.
Слева от господина Бо сидела его дочь. Тетушка, кажется, сильно снизила свои требования к невестам, потому что лицо девы Бо было покрыто таким слоем рисовой пудры, что сразу наводило на мысли о тщательно скрываемых изъянах.
— Возможно, вам стоит взглянуть, в каких условиях растут длиннолепестковые лотосы в этой резиденции? — предложила тетушка. — Здесь за ними ухаживают самые умелые сборщики.
Цзян Чэн снова подивился тому, как легко ложь слетает с языка тети — как будто кто-то вообще ухаживал за лотосами, они же росли как сорняки, хоть рви их, хоть срезай, хоть ломай стебли, меньше их не становилось.
— Прекрасное предложение, — очень ненатурально возрадовался господин Бо. А вот он врать совсем не умел, сразу засуетился, оглянулся на дочь.
Цзян Чэн укоризненно посмотрел на тетю — она опять хотела оставить его наедине с незамужней молодой девой. Неужели надеялась, что он разглядит неописуемую красоту за слоем пудры?
— Я здесь частый гость, поэтому не будем отвлекать главу Цзян, — тетушка проигнорировала его молчаливое возмущение и, грациозно поднявшись, взяла господина Бо за руку. — Я вам сама все покажу.
— Да и моя дочь устала с дороги, не дело нагружать ее лишними прогулками, — подхватил тот. Он явно говорил тетиными словами. — Хотя, право, я бы не отказался, чтобы глава Цзян нас сопровождал, — неожиданно сказал он, оглядываясь на Цзян Чэна.
— В этом нет нужды, — тетя нахмурилась и с силой увлекла господина Бо к дверям. — Сейчас сюда подойдут служанки, а там и мы вернемся.
Наступила тишина. Дева Бо молчала, Цзян Чэн тоже. Он уже понадеялся, что так они и просидят до возвращения ее отца и тети, но через несколько минут дева Бо вскинула на него глаза и тихо спросила:
— Чаю?
Цзян Чэн так же молча кивнул.
Она зашуршала длинными рукавами, приподнимая чайник, и тут же неловко уронила его себе на платье.
— Ах! — она всплеснула руками и вновь замолчала.
— А вы весьма неуклюжая, — отметил Цзян Чэн.
— Да, глава Цзян, — покорно кивнула она.
— Это скверное качество для молодой девушки, — добавил он.
— Да, глава Цзян, — вновь согласилась дева Бо.
— Я плохо переношу запах рисовой пудры, он мне неприятен, — Цзян Чэн начал раздражаться.
— Простите, глава Цзян, — она подняла руку и рукавом стала стирать пудру с лица.
Цзян Чэн ошеломленно наблюдал за ее действиями — такого он не ожидал. Зато изъян обнаружился сразу — небольшое родимое пятно над верхней губой. Но теперь это было не главным, дева Бо вела себя слишком странно.
— У вас ужасные манеры, — наверное, впервые совершенно честно сказал Цзян Чэн.
— А у вас они прекрасные, — на секунду ему показалось, что она шутит, это было неожиданно и очень к месту, он почти улыбнулся. Но она смотрела на него широко распахнутыми глазами, в которых плескалось восхищение, и говорила совершенно серьезно. — Я бы хотела научиться у вас, как правильно себя вести.
— Этому вас должна была научить ваша мать, — Цзян Чэн уже откровенно грубил. Ему совсем не нравилось все происходящее, он покосился на дверь, надеясь на возвращение тети, но той все не было.
— Ах, моя мать умерла и не успела научить меня ни манерам, ни искусству спальных покоев, — она потеребила мокрый подол ханьфу. — Но я очень быстро учусь. Всему.
— Дева Бо! — Цзян Чэн встал и отошел от нее на несколько шагов. — Мы не в борделе, я ищу себе супругу, а не девушку на одну ночь!
— Но я согласна стать кем угодно, — она тоже поднялась, не отрывая от него взгляда. — Если я не подхожу как супруга, возьмите меня на одну ночь!
Цзян Чэн изумленно молчал — просто не знал, что ответить на столь возмутительное предложение.
Неизвестно что почудилось в его молчании деве Бо, но она начала резво снимать с себя верхние одежды.
— Немедленно прекратите! — попытался остановить ее Цзян Чэн, и именно в этот момент дверь в зал распахнулась.
Тетушка замерла на пороге, оглядывая кабинет.
— Цзян Чэн!
— Тетя, я вообще ничего не сделал!
Но тетя уже и сама сообразила, что он не при чем. Она неодобрительно нахмурилась и быстро подошла к девушке.
— Прикройся, — она запахнула наполовину снятые одежды, несмотря на сопротивление девы Бо.
Господин Бо, зашедший следом за тетей в зал, растерянно огляделся и перевел взгляд на Цзян Чэна. Тот приготовился отражать негодование и возмущение отца опозоренной девушки, но вместо обвинений господин Бо подбежал к нему и участливо спросил:
— Она вас смутила? Простите мою глупую дочь, она совершенно не умеет нравиться мужчинам. Я готов загладить ее вину как вам будет угодно.
— Что? Нет, — Цзян Чэн отступил на шаг, но господин Бо тут же придвинулся ближе.
— Отец, ты обещал его для меня, — возмущенно забилась в руках тети дева Бо.
— Замолчи, дура, ты его недостойна, — он даже не оглянулся на свою дочь.
— Тетя! — рявкнул Цзян Чэн. — Оставляю вас с вашими гостями наедине.
Он отпихнул господина Бо и вылетел из комнаты. Что за безумие здесь происходит?
***
Цзян Чэн бросил взгляд на небо — до темноты еще оставалась пара часов, он успеет провести небольшую тренировку, но сначала лучше успокоиться. В кабинете он, немного подумав, все же налил себе вина.
Интересно, зайдет ли тетя? В этот раз она, конечно, превзошла саму себя. Найти целую семью безумцев надо еще умудриться. Цзян Чэн покачал головой и выпил. Может, после такого провала она хоть ненадолго оставит его в покое.
— Глава Цзян?
— Заходи, Цзян Ливэй, — Цзян Чэн приподнял чашку, приветствуя его.
Вовремя. Как раз надо оставить несколько указаний на время его отсутствия. Он очень не хотел ехать на Совет кланов, потому что тот должен был проходить в Облачных Глубинах. Где теперь жил Вэй Усянь со своим — Цзян Чэн поморщился и сделал глоток вина — мужем Лань Ванцзи. И всегда оставался шанс их встретить, хотя он, конечно, приложит все усилия, чтобы этого не произошло.
— Это тебе, — отвлек его от размышлений Цзян Ливэй.
Цзян Чэн поднял глаза и обомлел: ему протягивали букет лотосов. Длиннолепестковых. Еще свежих — со стеблей стекали капли воды.
— Это что? — он крепче сжал в руке чашку — кажется, одним кувшином не обойтись.
— Цветы, — Цзян Ливэй восхищенно смотрел на него и улыбался, что разительно отличалось от его обычно хмурого и сосредоточенного выражения лица. — Тебе. Я бы сказал, что они такие же красивые, как ты, но это будет неправда. Ты намного красивее.
— Понятно, — Цзян Чэн приложил ладонь ко лбу — начинала подступать головная боль. Безумие продолжалось. — Снимай ханьфу, — он отставил чашку и поднялся.
— Да, глава Цзян! — с восторгом откликнулся Цзян Ливэй, бросил цветы на пол и начал срывать одежду.
— Штаны оставь, — одернул его Цзян Чэн, с жалостью наблюдая за этим безобразием.
Он положил ладонь на грудь своего помощника, концентрируясь на энергии Золотого ядра, проверил циркуляцию ци по меридианам, убедился, что ни один даньтянь не поврежден, и отошел.
— Глава Цзян, — просительно позвал Цзян Ливэй, тяжело дыша.
— Оденься, — устало сказал Цзян Чэн. Он не заметил никакого воздействия на духовные силы Цзян Ливэя, искажения ци тоже не было. Тогда что, духи его забери, происходит?
— Глава Цзян, я не хочу…
— Вон! — рявкнул Цзян Чэн и полоснул развернувшимся Цзыдянем по голой груди Цзян Ливэя.
Тот пошатнулся, но даже не подумал отступать, только восхищенно выдохнул и сделал шаг ближе.
— Это начинает надоедать, — пробормотал Цзян Чэн и быстро нажал несколько акупунктурных точек, погружая Цзян Ливэя в сон.
Как не вовремя этот Совет! Ему придется на три дня покинуть свой орден, в котором творилось что-то странное, только для того, чтобы слушать очередные жалобы и глупые споры. Если бы дело было только в нем, он бы не поехал, но бросать Цзинь Лина одного с кучей старых интриганов нельзя.
Цзян Чэн одним глотком прямо из кувшина допил вино и отправился на тренировочное поле. Ему надо было предупредить, что никакого обучения сегодня не будет.
Это оказалось ошибкой. Он смог вырваться из круга обступивших его учеников только вскочив на Саньду. Зато теперь стало понятно, что безумие не ограничивалось семьей Бо и Цзян Ливэем. Каждый человек в его ордене мечтал выразить ему свою любовь всеми доступными и далеко не всегда приличными способами.
Снижаясь к своей комнате, Цзян Чэн вовремя заметил столпившихся около двери служанок и тут же сменил направление. Нет уж, хватит с него любви на сегодня.
Он подлетел к одному из самых высоких деревьев в Пристани — Цзян Чэн иногда любил сидеть на нем в одиночестве. Ночь он решил переждать здесь. Поискав среди ветвей, он нашел запрятанный с прошлого раза кувшин вина и порадовался своей предусмотрительности.
С удобством устроившись на широкой ветке, Цзян Чэн прикрыл глаза. Скорее всего, это проклятие. Обычные твари не могли действовать так осмысленно, значит, в странном поведении его людей виноват заклинатель. И когда Цзян Чэн его отыщет, то вырвет ему ноги.
***
— Глава Цзян! Я тебя нашел!
— Чтоб тебе лютый мертвец рукав оторвал пять раз подряд, ублюдок! — чуть не свалившись от громкого голоса, Цзян Чэн в последний момент успел схватиться за ствол дерева.
— Ты так красиво ругаешься!
— Да заткнись уже, — Цзян Чэн потер глаза, пытаясь проснуться. Оказывается, вовсю уже светило солнце, и время приближалось к полудню. Ну надо же. Надо почаще ночевать на дереве, он у себя в комнате так хорошо не высыпался.
— Ты же возьмешь меня с собой на Совет? — настойчиво спросил Цзян Ливэй.
— И не подумаю, — к сожалению, за ночь ничего не изменилось, значит о горячей воде можно было и не мечтать. Как только он прикажет набрать бочку, чтобы помыться, сюда сбежится вся Пристань. Ладно, ничего, найдет подходящее озеро по пути к Облачным Глубинам.
Куда, кстати, уже пора выдвигаться.
Связав почти не сопротивляющегося Цзян Ливэя Цзыдянем и вновь погрузив в сон, Цзян Чэн мстительно оставил его на дереве — а вдруг свалится, так ему и надо.
***
Каменистая площадка перед входом в главный зал в Облачных Глубинах была заполнена заклинателями. Цзян Чэн, еще снижаясь, заметил большое желтое пятно — орден Цзинь. В этот раз Цзинь Лин взял с собой чуть ли не два десятка сопровождающих — он наконец-то начал набирать группу преданных последователей. Тех, кого пытались навязать ему старейшины, он отправлял на дальние рубежи сторожевых башен. Даже без совета Цзян Чэна, умный мальчик.
Цзян Чэн приземлился поближе к нему, он в этот раз в нарушение всех традиций прибыл один, и ему не хотелось привлекать к этому лишнее внимание.
— Дядя, ты опоздал, — прошипел вынырнувший из гущи людей Цзинь Лин. — А еще мне что-то о манерах говоришь. Почему ты один? Что-то случилось?
С каждым вопросом его тон становился все тревожнее, он внимательно оглядывал Цзян Чэна, наверняка проверял, не ранен ли.
— Все нормально, прекрати суетиться, — одернул его Цзян Чэн. Рассказывать о нелепых проблемах в своем ордене он не собирался, сам разберется.
Сейчас ему очень не хватало столов с легким вином и закусками, какие выставляли на советах в Ланьлин Цзинь. Сам он готовил такие же и тратил немало денег на угощения. Орден Гусу Лань же приветствовал гостей пустой равниной. А в самом зале будет только чай. И ведь даже в жадности их не обвинишь, традиции у них такие. Хорошо устроились. Интересно, как сейчас изменятся приемы в Цинхэ Не? Раньше их всегда помогал организовывать Цзинь Гуанъяо.
— Дядя! — Цзинь Лин невежливо толкнул его в бок. — Тебя уже объявили, ты чего спишь?
— Орден Юньмэн Цзян! — вновь звонко разнесся над площадкой голос распорядителя, и Цзян Чэн недоуменно нахмурился. Он не мог припомнить ни одного раза, чтобы его первого приглашали в зал. И надо же было этому случиться именно сегодня.
Он постарался выглядеть совершенно невозмутимым, в одиночестве поднимаясь по лестнице. Ему казалось, что все взгляды направлены на него, а возможно и не казалось. Такое излишнее и пристальное внимание раздражало. У него даже не было возможности осмотреться и проверить, здесь ли Вэй Усянь с Лань Ванцзи. Не то чтобы он жаждал их увидеть, просто хотел убедиться, что хотя бы они на него сейчас не пялятся.
— Прошу сюда, глава Цзян, — встречающий адепт ордена Лань сегодня был очень суетлив. — Вот. Здесь вам удобно? Присаживайтесь, — он слегка коснулся пальцами его рукава, и Цзян Чэн смерил его недовольным взглядом. — Налить вам чаю? У нас есть…
— Благодарю, — ледяным тоном отозвался Цзян Чэн. — Вас ждут другие гости.
— Да, конечно, — адепт еще немного потоптался рядом и отошел.
Чая не хотелось. Хотелось, чтобы прием закончился как можно быстрее. Раз уж Цзян Чэн застрял здесь на три дня, надо воспользоваться библиотекой Гусу Лань, почитать о проклятиях. Он сомневался, что здесь найдется информация о заклинаниях такого рода, но свои записи он просмотрит, как вернется, а пока придется использовать то, что под рукой.
— Благодарю, но я сяду здесь, — Цзян Чэн моргнул, выныривая из своих мыслей, он и не заметил, что зал почти заполнился людьми, а рядом с ним стоит Лань Сичэнь.
— Но ваше место за другим столом, — настойчиво убеждал его тот же самый суетливый адепт.
— Ничего страшного, я составлю компанию главе Цзян, раз уж он сегодня без сопровождающих. Вы же не против? — он посмотрел на Цзян Чэна, и тот молча наклонил голову. Какая ему разница, с кем сидеть.
А вот место было не очень удобным, в самом центре на возвышении, опять под кучей любопытных взглядов.
— Как дела в вашем ордене? — начал беседу Лань Сичэнь. Он выглядел намного лучше, чем в их прошлую встречу на Ночной охоте, уединение явно шло ему на пользу.
— Спасибо, прекрасно, — Цзян Чэн не хотел разговаривать, но выбора не было.
Лань Сичэнь улыбнулся и явно собрался сказать что-то еще, но его перебили.
— Глава Цзян, глава Лань, как я рад вас видеть! Ох, здесь самый красивый набор чашек, я не могу пройти мимо! Это просто великолепно. Вы позволите? — справа от Цзян Чэна стоял Не Хуайсан.
— Мне кажется, твое место не здесь, — как-то прохладно ответил Лань Сичэнь, а Цзян Чэн вновь кивнул, ему по-прежнему было все равно.
— Замечательно, — Не Хуайсан не обратил внимания на возражение Лань Сичэня и опустился за стол. — Цзян Ваньинь, я как раз хотел попросить у тебя разрешения поохотиться на твоих землях, мы сейчас набираем много новичков, на всех мест Ночной охоты не хватает.
Не Хуайсан придвинулся ближе, ожидая ответа.
— Мне казалось, ты хотел попросить об этом одолжении меня, — вновь раздался голос Лань Сичэня, ставший еще на пару градусов холоднее.
— Ах, — Не Хуайсан взмахнул веером. — Земли Юньмэн Цзян подходят гораздо лучше, — он не отводил глаз от Цзян Чэна.
Нет. Нет-нет-нет. У Цзян Чэна похолодели руки. Не может быть.
— Чаю? — рядом с ним стояла служанка с подносом. Он посмотрел на нее и встретил тот же бессмысленно-восхищенный взгляд, что уже видел у девы Бо и Цзян Ливэя.
Не Хуайсан между тем придвинулся так близко, что до Цзян Чэна долетали порывы ветра от частых взмахов его веера, на Лань Сичэня смотреть не хотелось — от него расходилась убийственная аура.
— Этому столу я подаю чай, — вторая служанка почти отпихнула первую. — У меня особый сбор. Налить вам?
От предложений налить чаю у Цзян Чэна уже начинался нервный тик.
— Вы свободны, — Лань Сичэнь улыбался, но служанки пошатнулись и медленно отошли от стола. — Я ведь и сам могу вас угостить, вы не против, глава Цзян?
Цзян Чэн молчал, он пытался незаметно осмотреться и искал пути отступления. Так значит, это не на его людей наслали проклятие. Какой-то наглец посмел шутить над ним самим! Одними вырванными ногами он не отделается. Цзян Чэн сжал зубы, чувствуя подступающее бешенство. По ободку Цзыдяня с громким треском пробежала искра.
— Разве это гостеприимство? — голос Не Хуайсана звучал безмятежно, но смотрел на Лань Сичэня он очень недобро. — Я бы угостил Цзян Ваньиня самыми сладкими… угощениями, — он вновь взмахнул веером и уронил его на стол прямо рядом с только налитой Лань Сичэнем чашкой чая, задев ее так, что она опрокинулась. — Простите мою неловкость.
По столу медленно растекалась лужа, а Цзян Чэн понял, что в зале уже давно стоит полная тишина.
Ситуация становилась не только нелепой, но и опасной. Здесь больше сотни заклинателей, они все являются сильнейшими представителями своих кланов, в воздухе уже чувствовалось собирающееся напряжение.
Цзян Чэн неловко дернул рукой, задевая вторую чашку, и опрокинул ее на себя.
— Извините меня, — он резко поднялся. — Мне надо переодеться.
— Глава Цзян! — его звали, кажется, со всех сторон одновременно, но он практически пробежал расстояние до двери.
Выскочив на улицу, он ненадолго замедлился, пытаясь понять, где бы ему спрятаться, и тут его цепко схватили за руку.
— Глава Цзян, простите этих неловких мальчишек, — Цзян Чэн застыл, неверяще разглядывая стоящего перед ним Лань Цижэня. — Совершенно не умеют заботиться о гостях. Позвольте я провожу вас в уединенное место.
Он говорил спокойным тоном, и на секунду Цзян Чэн почти поверил, что его это безумие не охватило, пока не понял, что именно кажется неправильным в его облике. На лбу Лань Цижэня не было ленты. Цзян Чэн сглотнул и опустил взгляд — из рукава его фиолетовых одежд виднелся ее белый кончик.
— Я…, — он запнулся, услышав сзади нестройный гул приближающейся толпы, — с удовольствием воспользуюсь вашим предложением.
Глаза Лань Цижэня удовлетворенно блеснули, он отвернулся, приглашая следовать за собой, и Цзян Чэн, воспользовавшись моментом, позорно сбежал под защиту раскидистых деревьев.
Плутая по Облачным Глубинам и отбиваясь от встреченных групп адептов самых разных орденов, он продумывал самые страшные пытки, которым подвергнет того ублюдка, что поставил его в эту сумасшедшую ситуацию.
Пользуясь проверенной тактикой, Цзян Чэн взлетел на дерево и укрылся в его ветвях. Он чувствовал себя загнанной дичью, на него охотились как на какую-то навку! Он ударил кулаком по стволу, и Цзыдянь отозвался на его эмоции яркой вспышкой.
— Дядя! — послышался с земли громкий шепот. — Так и думал, что ты на дерево залез!
— Не подходи! — Цзян Чэна впервые охватил страх. Если и Цзинь Лин сейчас… Нет. Нет! Такого позора он не переживет.
— Да что происходит?! Почему все как с ума посходили и ищут тебя? Что ты сделал? Ты в порядке?
Слова Цзинь Лина звучали разумно, но после Лань Цижэня Цзян Чэн не доверял никому.
— Уходи! — резко приказал он.
— Дядя! — Цзинь Лин поднялся к нему на мече, и Цзян Чэн шарахнулся в сторону. — Ты хоть представляешь, чего я наслушался от своих адептов? — он спрыгнул на ветку и упер руки в бока. — Да я год после такого в бордель не смогу пойти! Слушать о том, что они хотят с тобой сделать! Фу! — он покраснел и отвернулся.
— А с тобой все в порядке? — уточнил Цзян Чэн, немного расслабившись. — Ты меня не любишь?
— Дядя! — зашипел Цзинь Лин и покраснел еще больше. — Ты тоже с ума сошел?!
— Возможно, — Цзян Чэн устало привалился к стволу.
— Так что происходит? — уже спокойнее спросил Цзинь Лин.
— Какой-то очень храбрый, но очень глупый человек, — Цзян Чэн крутанул на пальце Цзыдянь, — решил, что будет весело наложить на меня нелепое любовное проклятие. Я очень хочу узнать, кто это, — он предвкушающе улыбнулся.
— Дядя, ты пугаешь даже меня, лучше не улыбайся.
— Помолчи, паршивец, — беззлобно ругнулся Цзян Чэн.
Ему нужно было место, чтобы спокойно подумать, и желательно такое, где никто не стал бы его искать.
К сожалению, на ум приходило только одно.
— Где живут Вэй Усянь и Лань Ванцзи? — выбора не было.
— Ты же мне говорил не приближаться к ним.
— А то ты послушал, — хмыкнул Цзян Чэн.
— Третий дом на склоне, — Цзинь Лин указал рукой направление.Он немного помялся, а потом все же спросил. — Ты что, думаешь, это Вэй Усянь с тобой сделал?
— Нет, конечно, он же не такой глупец, — не раздумывая ответил Цзян Чэн. — В смысле, глупец, естественно. Но не настолько.
Снизу послышался шум.
— Я точно видел вспышку великолепного Цзыдяня! Глава Цзян здесь! — раздался чей-то возбужденный голос.
— Цзинь Лин, прикрой меня, — быстро сориентировался Цзян Чэн и ступил на Саньду.
— Будь осторожней, дядя.
Цзян Чэн поднялся повыше, чтобы с земли его было не видно, и полетел к указанному дому. Два заклинателя, пусть и сильных, были не так опасны, как сотня. Он надеялся, что сможет с ними справиться и немного отдохнуть. Интересно, насколько глупо они будут выглядеть под проклятием? Он видел Вэй Усяня любым, спал с ним в одной комнате и одном походном шатре, но только после его смерти понял свои чувства. Цзян Чэн попытался представить Лань Ванцзи, смотрящего на него влюбленными глазами. Воображение отказывалось рисовать эту картину. Цзян Чэн давно смирился с тем, что это невозможно. Вэй Усянь больше никогда не будет рядом, а Лань Ванцзи уж тем более не посмотрит на него хоть сколько-нибудь благосклонно. Он запрещал себе даже думать о них после сцены в храме, хватило и одной ночи безобразной пьяной истерики. Только он был таким неудачником, что тосковал по двум недостижимым людям.
Возможно, идея спрятаться у них не так уж хороша. В конце концов, можно просто скрыться в лесу. Да, так и надо сделать. Он же обязательно разберется с проклятием, и как ему потом жить, вспоминая, пусть и неискреннее, но все же желание в их взглядах?
Цзян Чэн глубоко вздохнул, успокаивая мысли, и начал снижаться к третьему дому на склоне.
Искушение слишком велико.
Он спустился на крыльцо и распахнул дверь. На пороге его встретил Лань Ванцзи, загораживающий проход.
— Гостеприимно, — похвалил его Цзян Чэн, приподняв бровь, и обошел со стороны.
— Цзян Чэн? — из другой комнаты выглянул Вэй Усянь. Его волосы были влажные, а ханьфу небрежно запахнуто. — Что ты здесь делаешь? Что-то случилось?
Ни один из них не выглядел хоть каплю влюбленно. Ну, конечно, с его-то везением неудивительно, что они оказались единственными, на кого проклятие не действует. Цзян Чэн пытался подавить неожиданно сильное разочарование, его буквально захлестывала обида непонятно на что.
— Это я у тебя хотел бы спросить, — рявкнул он. — Шутки вздумал шутить?
— Что я опять сделал? — изумился Вэй Усянь. — Я ничего не делал, Лань Чжань, скажи!
— Не делал, — подтвердил тот сразу же, вставая с Вэй Усянем плечом к плечу.
— Тогда почему это на вас не действует? На всех действует, а на вас нет! — Цзян Чэн услышал, что обида все же прокралась в голос, и разозлился еще сильнее.
— Что не действует? — Вэй Усянь хлопнул глазами. — Цзян Чэн, да говори ты нормально, что произошло?
— Ничего, — процедил он и отвернулся. Плохая, очень плохая идея сюда прийти. Он не собирался просить помощи!
— Эй, да стой же ты, — Вэй Усянь дернул его за рукав, разворачивая к себе. — Может, чаю?
И тут Цзян Чэна прорвало. Он высказал все, что он думает о чае, о его предложениях, об Облачных Глубинах, о самом Вэй Усяне, о Лань Ванцзи, о них обоих вместе взятых, о людях в принципе, о том ублюдке, что наслал на него проклятие, и о самом проклятии.
Выговорившись, он устало выдохнул и почувствовал, что ему немного полегчало.
Что странно, его ни разу не перебили. Вэй Усянь смотрел на него огромными глазами, и даже Лань Ванцзи выглядел несколько удивленным.
А когда Цзян Чэн закончил говорить, он молча ушел в комнату и вынес ему кувшин вина.
Не ожидавший от него такого понимания Цзян Чэн благодарно кивнул и сделал глоток.
— То есть, — наконец отмер Вэй Усянь, — на тебя наложили проклятие, и тебя теперь все любят?
Цзян Чэн заметил, как у него начали дрожать уголки губ. Ну, он знал, что этим закончится, поэтому просто смиренно кивнул. И тогда Вэй Усянь захохотал.
Он смеялся, всхлипывал, пытался что-то говорить, но ничего не получалось. Лань Ванцзи стойко терпел, пока Вэй Усянь цеплялся за него, сгибаясь от хохота, и безмятежно смотрел вдаль. Цзян Чэн признал, что выдержка у него прекрасная, он бы уже выдал пару подзатыльников. Но после вина спокойствия у него прибавилось, так что он тоже ждал, когда Вэй Усянь придет в себя.
— Цзян Чэн, это слишком прекрасно, чтобы быть правдой, — наконец тот смог простонать осмысленную фразу сквозь смех. — Ты точно нас не обманываешь?
— Зачем бы мне это понадобилось? — возмутился Цзян Чэн. — Вот, — он вытащил из рукава кучу лент, которые ему успели насовать встреченные адепты Гусу, — смотри. Я что, силой их отбирал?
Вэй Усянь взвыл и бессильно опустился на пол, а Лань Ванцзи сделал шаг вперед и резко вырвал ленты из руки Цзян Чэна.
— Дядя? — его голос дрогнул, когда он увидел ленту Лань Цижэня.
— Я сейчас умру, — предупредил Вэй Усянь с пола. Он уже даже смеяться не мог, только всхлипывал и держался за живот.
— Раздай их там обратно, — пожал плечами Цзян Чэн.
— Раздам, — Лань Ванцзы смял ленты в кулаке.
Он смотрел на них с таким неодобрением, что Цзян Чэн почувствовал смутную вину, будто действительно забрал их самовольно. Но он ни при чем!
— Так, — Вэй Усянь утер слезы и поднялся. — Я абсолютно уверен, что это не темное проклятье. И оно не злонамеренно.
— Не злонамеренно? Ты издеваешься?
— Цзян Чэн, но оно не приносит тебе вреда, — улыбнулся Вэй Усянь. — Оно приносит вред всем остальным, воздействует на их разум, твой же остается в спокойствии.
Не успел Цзян Чэн еще раз возмутиться, как в дверь тихо постучали. Вэй Усянь приложил палец к губам, призывая к тишине, а потом спросил:
— Кто там?
— Господин Вэй?
— Только его тут еще не хватало, — скривился Цзян Чэн.
— Заходи, Вэнь Нин, — позвал Вэй Усянь.
— Тебе запрещено находиться в Облачных Глубинах, — сказал Лань Ванцзи, как только тот переступил порог. Кажется, он тоже был не рад его видеть.
Но Вэнь Нин ничего не ответил, вместо этого он немного неуклюже потоптался около двери, а потом посмотрел на Цзян Чэна.
— Глава Цзян, — тихо произнес он и протянул ему ветку магнолии с распустившимися розовыми цветами.
— Ох, — тихо выдохнул Вэй Усянь.
— В задницу ее себе засунь! — рявкнул Цзян Чэн. Это переходило уже все границы.
Вэнь Нин посмотрел на него, потом на цветы и начал медленно заводить руку за спину.
— Ох, — кажется, у Вэй Усяня не осталось слов, а Цзян Чэн понял, что смотреть на то, что произойдет дальше, он не в силах.
— Стой! — прервал он Вэнь Нина и выдернул у него из руки ветку. — Я взял, все. А теперь выйди во двор и иди прямо, не останавливаясь, три часа.
— Хорошо, глава Цзян, — кивнул тот и вышел.
— Ты видишь? — Цзян Чэн повернулся к ошарашенному Вэй Усяню. — Видишь, что творится? — он ткнул рукой с зажатыми цветами в сторону окна. — Это действует даже на лютых мертвецов! Какое тут спокойствие?! — он швырнул ветку на пол и с удовольствием на нее наступил.
— Тихо, — неожиданно сказал Лань Ванцзи. — Сюда идут люди.
— Да что ж такое-то, — Цзян Чэн потер висок, ни минуты отдыха, у него просто голова кругом идет.
— Прячьтесь за ширму, — тут же сориентировался Вэй Усянь, а сам сдернул со стола одну из лент адептов, сметая остальные на пол.
Цзян Чэн еще не успел ничего сообразить, а Лань Ванцзи утянул его за ширму.
Вэй Усянь в это время быстро накинул себе на запястья ленту, а другой конец привязал к ножке стола. Он еле успел закончить, как дверь распахнулась, и в комнату ввалились несколько человек, которых вел глава Яо.
— Где глава Цзян? Его заметили, когда он летел сюда! — требовательно обратился он к сидящему на полу Вэй Усяню.
— Цзян Чэн! — взвыл тот неожиданно и громко, попытался подняться, но споткнулся и на коленях пополз к главе Яо. — Лань Чжань увел Цзян Чэна! Моего любимого Цзян Чэна!
Какой все-таки придурок, подумал Цзян Чэн, чувствуя, как в груди теплеет, а губы растягиваются в улыбке. Он так давно не видел дурачеств Вэй Усяня и так, оказывается, по ним соскучился.
— Развяжите меня, — взмолился Вэй Усянь, протягивая руки к заклинателям. — Я должен найти Цзян Чэна, он мой!
Цзян Чэн понимал, что это притворство и игра, но сердце все равно пропустило удар от таких слов. Он отвел глаза, не в силах смотреть на Вэй Усяня. Тот сейчас строил влюбленные гримасы, и от этого становилось по-настоящему больно. Он вздохнул и вдруг почувствовал ладонь Ванцзи на своих губах.
— Тихо, — почти беззвучно произнес тот, а у Цзян Чэна в который раз за этот день спутались мысли. Он отдернул голову, зло оскалившись, но все еще чувствовал фантомное прикосновение теплой кожи и тонкий аромат сандала. Если его не сведет с ума проклятие, то это сделают Вэй Усянь и Лань Ванцзи. Он не готов, совсем не готов находиться так близко к ним.
— Все, они ушли, — позвал их Вэй Усянь, и Цзян Чэн быстро выскочил из-за ширмы. Ему нужен был свежий воздух, слишком жарко, слишком душно. Всего слишком.
— Снимай ханьфу, — скомандовал Вэй Усянь, и Цзян Чэн нервно рассмеялся. Этот кошмар никогда не закончится.
— С моей ци все в порядке, — выдавил он наконец. — Я чувствую, проверять меридианы незачем.
— Ты можешь этого не замечать…
— Я сказал, все в порядке, — отрезал Цзян Чэн, с трудом подавив желание вцепиться в ворот ханьфу, будто Вэй Усянь собрался снимать его насильно.
— Ай, с тобой так сложно!
— Я могу проверить, — предложил Лань Ванцзи и достал гуцинь. Цзян Чэн пожал плечами. Пусть. Лучше так.
Полилась тихая умиротворяющая мелодия, и Цзян Чэн прикрыл глаза. Впервые за последние два дня, а может и за гораздо большее время, он почувствовал себя спокойно и хорошо.
— Течение ци в порядке, — сказал Лань Ванцзи, закончив играть.
— А я говорил, — добавил Цзян Чэн, уже тоскуя о замолкшей мелодии.
— Так это замечательно, — просиял Вэй Усянь. — Значит, проклятие воздействовало не на духовную энергию, а на физическое тело. А такие заклятия недолговечны, оно будет действовать три-четыре дня, не больше.
— Хоть что-то хорошее, — признал Цзян Чэн.
— Но это значит, что его наложил кто-то, находящийся рядом с тобой. Это мог быть порошок, снадобье, подсыпанные в еду, питье, или воскуренные травы, — продолжал рассуждать Вэй Усянь. — Рассказывай, когда это началось?
— На смотринах, — отозвался Цзян Чэн, припоминая весь вчерашний день в подробностях.
— У тебя были смотрины? Удачные? — голос Вэй Усяня звучал напряженно.
— Необычайно, — хмыкнул Цзян Чэн. — Особенно хорошо дело пошло, когда дева Бо начала раздеваться.
— Сразу решила показать все свои преимущества, — рассмеялся Вэй Усянь. — А до этого что происходило?
— Я наблюдал за тренировкой адептов, — начал перечислять Цзян Чэн. — Потом мне доложили о приезде тети, мы пили с ней чай, и она рассказала, что пригласила деву Бо… О, нет.
— Думаю, все же да, — Вэй Усянь смотрел с сочувствием.
— Тетя, — обреченно признал Цзян Чэн. И как он с самого начала не догадался? Неожиданный визит, проезжающая мимо невеста. Чай этот, опять же, ненавистный. Да, тетя и правда не умела отступать от своих затей, раз пошла на такие отчаянные меры.
— Ты можешь пожить у нас пару дней, — предложил Вэй Усянь. — Пока заклятие не рассеется окончательно.
— Ни за что, — тут же отказался Цзян Чэн. Да он тут с ними точно безумцем станет. — И я все еще не понимаю, почему это не подействовало на вас! Только на вас. И на Цзинь Лина.
— Любовные заклятия не действует на тех, кто и так влюблен, — неожиданно, но это сказал Лань Ванцзи.
— Да-да, — подхватил Вэй Усянь. — А мы с Лань Чжанем очень сильно любим друг друга.
— Отвратительно, — Цзян Чэн отвернулся. Это что же, значит, Цзян Ливэй не любит свою жену? И неужели все те заклинатели… Так. — Цзинь Лин в кого-то влюблен? — наконец-то он понял, что задело его больше всего.
— Он любит тебя, — снова подал голос Лань Ванзци.
— Лань Чжань хочет сказать, — опять влез Вэй Усянь, пока Цзян Чэн в ужасе представлял, что Цзинь Лин влюблен в него, — что он же твой племянник, родственник, поэтому и так тебя любит. На него не действует. На тетю же тоже не подействовало.
— К демонам вас! — воскликнул Цзян Чэн, чувствуя, как паника медленно отступает. — Болтаете, что вздумается!
— Вэй Ин, — ему показалось, что голос Лань Ванцзи звучит укоризненно, но сил разбираться во всем этом уже не было.
Цзян Чэн отступил к двери и прислушался — ничьих голосов слышно не было.
— И куда ты теперь? — спросил Вэй Усянь.
— Да уж найду куда, — не стал вдаваться в подробности Цзян Чэн. Пересидит в лесах пару дней, заодно отдохнет ото всех. Он открыл дверь и на самом пороге, не оборачиваясь, добавил. — Спасибо.
***
Цзян Чэн сидел за столом и разбирал письма. Не Хуайсан прислал записку, где подтвердил свою просьбу об охоте на землях Юньмэн Цзян и выразил надежду, что глава Цзян все же согласится, несмотря на неловкие обстоятельства первого разговора. Это явно было предложением все забыть, и Цзян Чэн его точно поддерживал.
Господин Бо, как и ожидалось, прислал гневное письмо, в котором требовал принять ответственность за бесчестие, произошедшее под крышей его дома, и либо жениться на деве Бо немедленно, либо выплатить тысячу золотых в качестве компенсации.
Цзян Чэн как раз раздумывал, стоит ли честь девы Бо тысячу золотых, или хватит и пятисот, когда в дверь вежливо постучали, и в кабинет зашел Цзян Ливэй.
— Ваша тетя ждет в малом зале, — сообщил он, подходя к столу и кладя очередную стопку свитков на его край. Его лицо было сосредоточенным и отстраненным.
Цзян Чэн порадовался, что выбрал себе отличного заместителя: не требует никаких компенсаций, не выспрашивает, что случилось, сразу сделал вид, что все в порядке.
— Спасибо, я понял, — Цзян Чэн набрал туши на кисть и начал писать ответ господину Бо.
— Я, кстати, упал с дерева, — ровным тоном сказал Цзян Ливэй, и Цзян Чэн сжал кисть крепче, смазывая только написанный иероглиф.
— И сочинил стихотворение в вашу честь, — Цзян Чэн сжал зубы. Рано он обрадовался. — Я вам его прочту: “Так же прекрасен, как вспышка Цзыдяня, как молния...”
— Довольно, — он отшвырнул кисть.
— А потом мы с женой провели ночь любви, называя друг друга вашим именем.
— Что ты хочешь? — сдался Цзян Чэн.
— Три выходных. Мне надо заново налаживать семейную жизнь, — невозмутимо ответил Цзян Ливэй.
— И ты никогда не вспоминаешь об этом, — поставил встречное условие Цзян Чэн.
— Договорились, — кивнул Цзян Ливэй и пошел к двери. — Ах да, стихотворение на столе.
— Цзян Ливэй! — взревел Цзян Чэн, поднимаясь, но тот уже скрылся в коридоре. — Мстительный ублюдок, — пробормотал он и раздраженно отшвырнул свиток со стихотворением куда-то в угол, чтоб даже на глаза больше не попадался.
Его окружают ужасные люди. И сейчас надо встретиться с самым ужасным.
Он специально заставил тетю прождать около часа, но дальше оттягивать встречу было некуда.
Цзян Чэн прошел в малый зал и молча опустился за стол.
Тетя сидела с идеально прямой спиной, собранная и аккуратная, как всегда. И только руки будто жили отдельной жизнью, разглаживая несуществующие складки на идеально спадающем на колени ханьфу.
— Тетя, — наконец холодно поприветствовал ее Цзян Чэн, спустя несколько минут гнетущей тишины.
— Даже чаю мне не предложишь? — спросила она тихо.
— Я больше никогда не буду пить с тобой чай, — мрачно ответил Цзян Чэн.
Они еще немного помолчали.
— А вино? — уточнила тетя еще тише.
— Вино буду, — согласился Цзян Чэн, вытаскивая из рукава кувшин Улыбки Императора. Грех, побывав в Гусу, не купить этого вина.
После третьей выпитой чашки, Цзян Чэн наконец задал давно мучивший его вопрос.
— Тетя, зачем?
— Ты слишком долго одинок. Ты уже настолько привык к этому, что не готов что-то изменить. Но это неправильно, — она качнула головой и грустно улыбнулась. — Люди не должны быть одинокими.
— Я сам могу решить, хочу ли я что-то менять, — резко ответил Цзян Чэн и с силой опустил чашку на стол. — Тем более, такими способами. Ты же не только меня в глупое положение поставила! Знаешь, сколько людей от этого пострадали?
— Я немного не рассчитала с дозой, — она досадливо поджала губы.
— Немного? — Цзян Чэн не верил своим ушам. — Тетя, мне подарил цветы лютый мертвец!
— Неожиданный эффект, — признала она.
— Откуда вообще у тебя такая мерзость?
— Это старинный рецепт моего рода. Обычно это средство добавляли в напиток своим мужьям девушки перед первой брачной ночью. Договорные браки, — она слегка повела плечами. — Так было проще, видимо. Мне это не пригодилось, но рецепт я помнила от матушки. Ты первый, на ком я его испробовала.
— Я надеюсь, и последний. Тетя, я серьезно.
— Ситуации бывают разные, — ответила она. — Моя бабушка с помощью этого снадобья узнала, что муж ее на самом деле любит, это сделало ее супружескую жизнь намного счастливее. Я думаю, ты успел понять, что оно не действует на тех, кто и так тебя любит.
— Да, на тех, кто влюблен, — Цзян Чэн сразу вспомнил слова Лань Ванцзи.
— В тебя, — еще раз уточнила тетя.
— Да, да… Что? — Цзян Чэн насторожился. — То есть, если человек любит кого-то другого…
— То снадобье все равно сработает, — кивнула тетя. — Оно же направлено только на тебя. Чувства к другим людям значения не имеют, во всяком случае, на время его действия.
— Не имеют значения, — эхом повторил Цзян Чэн. Теперь все вставало на свои места. Ведь не могло быть такого, что ни у одного из сотни заклинателей не было дорогого человека. Да и Цзян Ливэй всегда смотрел на свою жену с обожанием. Тогда почему не сработало на Вэй Усяне и Лань Ванцзи? Не может же быть…
— Цзян Чэн? — позвала его тетя. — Ты так задумался, неужели оно на кого-то не подействовало? Что это за девушка?
— Это был Цзинь Лин, — нашел отговорку Цзян Чэн.
— Ах, — тетя сразу поскучнела. — Это вполне естественно. Вот у тебя тоже есть племянник, о котором ты заботишься. Тебе как никому другому должно быть понятно мое участие в твоей судьбе.
— Тетя, я прошу больше не участвовать в ней так сильно!
***
После отъезда тети прошло уже несколько часов, а Цзян Чэн все еще не мог успокоить свои мысли. Он мерил шагами кабинет и пытался придумать хоть одно разумное объяснение тому, что старинное проверенное снадобье не подействовало на Вэй Усяня и Лань Ванцзи.
Проблема была в том, что ничего разумного придумывать не хотелось — хотелось поверить в совершенно невозможное, но такое желанное.
Цзян Чэн готов был допустить, что Вэй Усянь еще помнил их юность, и у него остались отголоски прежних дружеских чувств. Но Лань Ванцзи! Они никогда не были близки, Цзян Чэн в основном наблюдал за ним издалека, а в их редкие встречи после смерти Вэй Усяня Лань Ванцзи выражал скорее неприязнь, чем привязанность.
Он не мог выносить этой неопределенности. Надо спросить или хотя бы просто еще раз увидеть их, попытаться понять. Хоть что-нибудь понять. Цзян Чэн, не оставляя себе времени на раздумья, встал на Саньду и полетел в Облачные Глубины.
Но что он может спросить? Да у него язык не повернется даже просто озвучить такое смехотворное предположение в их присутствии! Какая глупость приходит ему иногда в голову.
Он развернул меч обратно. В его жизни нет места пустым мечтам.
***
Совет в Облачных Глубинах так и не состоялся, его перенесли на два месяца. Видимо, для того, чтобы все оправились от позора. Цзян Чэну эту новость написал Цзинь Лин, от ордена Гусу Лань до сих пор не поступало никаких сообщений. С их строгими правилами и запретами вся эта ситуация наверняка стала кошмаром наяву. Цзян Чэн даже пожалел бы их, если бы не считал себя самым главным пострадавшим. Он до сих пор с содроганием вспоминал разговор с Лань Цижэнем.
В дверь робко постучались.
— Глава Цзян? — временный помощник отличался ужасной стеснительностью.
— Да, заходи, — откликнулся Цзян Чэн.
— Там, — помощник мялся на пороге. — Приехали. К вам.
Цзян Ливэя ощутимо не хватало, к счастью, сегодня был последний его выходной, и завтра жизнь Цзян Чэна войдет в привычное русло.
— Кто приехал? — терпеливо уточнил он.
— Ханьгуан-цзюнь и…
— Я понял, — помощник совсем стушевался и не смог произнести титул ужасного Старейшины Илина, так что Цзян Чэн над ним сжалился.
Зачем они здесь? Он только принял твердое решение, как они грозились вновь нарушить его покой. От одного имени Лань Ванцзи сердце Цзян Чэна забилось чаще. Он был отвратителен сам себе из-за таких несдержанных реакций. Надо выгнать их вон!
— Цзян Чэн! — и как он мог надеяться, что этот неугомонный будет терпеливо ждать приглашения. — Мы вина привезли.
Вэй Усянь отодвинул замершего помощника с прохода и приветственно помахал зажатыми в руке кувшинами Улыбки Императора. Следом зашел Лань Ванцзи и коротко поклонился.
— И что вы тут забыли? — хмуро спросил Цзян Чэн, кивком отсылая помощника.
— Гостеприимно, — вернул его же замечание Лань Ванцзи.
— Лань Чжань все объяснил Лань Сичэню, — начал Вэй Усянь, устраиваясь за столом. — Где чашки? А, вот они.
Распоряжается как хозяин, с неудовольствием отметил Цзян Чэн.
— Так вот, — Вэй Усянь распечатал кувшин. — Лань Сичэнь не в обиде, сказал, что это был интересный опыт. Так что он ждет тебя на следующем Совете, просил нас передать приглашение.
— Мгм, — подтвердил Лань Ванцзи.
— Считайте, что передали, теперь можете выметаться, — Цзян Чэн упорно не смотрел на них, но до него долетал легкий запах сандала и волновал его кровь.
— А Лань Цижэнь ушел в глубокую медитацию, — хохотнул Вэй Усянь, не обратив внимания на его слова. — Так что ученики тебе сейчас искренне благодарны, надеются, что его уединение продлится подольше.
— Рад был помочь, — ледяным тоном отозвался он.
— Цзян Чэн, тетя же рассказала тебе, как действует ее заклятие? — как будто между делом спросил Вэй Усянь все тем же легкомысленным тоном, а Цзян Чэн замер, не в силах ответить. — Прости, что соврал, Лань Чжань на меня ругался.
— Я не ругался, — мягко возразил Лань Ванцзи.
— Ты осуждающе смотрел, этого достаточно, — рассмеялся Вэй Усянь. — В общем, любовные проклятия и правда не действуют на тех, кто уже влюблен. В тебя.
— Это не заклятие, — выдавил Цзян Чэн. — Это травы, у них может быть другое воздействие.
Зачем он врет?
— Неважно, травы или нет, — отмахнулся Вэй Усянь. — Так что?
— Что? — повторил Цзян Чэн. Он с силой вцепился в край стола, и дерево под пальцами крошилось.
— Цзян Чэн, мы тут тебе в любви вообще-то признаемся, — возмутился Вэй Усянь.
— Ты сошел с ума, — резко бросил Цзян Чэн, вскакивая на ноги. — И болтаешь чушь. У меня нет на это времени, — он отвернулся к окну. Духи, почему здесь так мало воздуха? Ему так тяжело дышать.
— Лань Чжань, он согласен!
— Ты меня не слушаешь? — Цзян Чэн резко развернулся, раздраженно уставившись на сияющего Вэй Усяня.
— Конечно, нет, — пожал тот плечами. — Если бы я слушал все, что ты говоришь, то утопился бы еще в детстве!
— Мог бы просто попросить, я бы с удовольствием тебе в этом помог, — огрызнулся Цзян Чэн. И тут ему в голову пришла отличная идея. — В любом случае, даже если бы я поверил в тот бред, что ты несешь, ты не мой тип.
— Что? — возмутился Вэй Усянь. — А кто же тогда.... Ах ты!
Кажется, он понял, но Цзян Чэн завершил свою месть и указал рукой на Лань Ванцзи:
— Мне нравятся такие, как Ханьгуан-цзюн, — усмехнулся он.
Цзян Чэн ожидал увидеть вытянувшееся лицо Вэй Усяня, но совсем не ожидал ощутить крепкую хватку Лань Ванцзи на своем запястье.
— Ты сам это сказал, — он притянул его к себе, и Цзян Чэн почувствовал чужое дыхание на своих губах. А потом мир сошел с ума.
Лань Ванцзи целовал его, и Цзян Чэна вело сильнее, чем от ласк самых искусных шлюх. От прикосновений, легкого привкуса горьких трав на языке, одного дыхания на двоих.
— Правда Лань Чжань очень хорошо целуется? — услышал он вкрадчивый голос Вэй Усяня у самого уха.
Лань Ванцзи прекратил терзать его губы, и Цзян Чэн смог вдохнуть немного воздуха. Голову туманило возбуждение, он толком не понял, что ему говорят.
Но в этот раз Вэй Усянь явно не был настроен на долгие разговоры. Он накрыл его губы своими, смешивая вкусы, лишая его последних остатков воли. Его язык танцевал во рту Цзян Чэна, и тот мог только беспомощно цепляться за плечи Лань Ванцзи, чтобы устоять на ногах.
Цзян Чэн не знал, сколько длилось это безумие, время потеряло свой смысл. В себя его привел громкий звон колокольчика. Духи, он настолько забылся, что утратил контроль.
— Довольно, — хрипло выдохнул он, вырываясь из чужих рук и отступая к стене. Он прижал руку к горящим губам, все еще не веря в происходящее.
Лань Ванцзи смотрел на него теплым взглядом своих золотых глаз, и Цзян Чэн плавился под ним.
— Цзян Чэн, мы будем жить в комнате рядом или в отдельном павильоне? — Вэй Усянь вернулся к столу и сделал несколько глотков из кувшина, хотя его глаза и так были совершенно пьяными. — Павильон, наверное, удобнее, да, Лань Чжань?
— Мгм, — согласился тот.
— Какой павильон? — Цзян Чэн с трудом вникал в смысл слов.
— Отдельный, — сказал Лань Ванцзи. — Вэй Ин громко кричит.
— Кричит? Кричит, — до Цзян Чэна наконец дошло, и он вспыхнул. — Какой стыд!
— Тебе понравится, — усмехнулся Вэй Усянь.
— Не собираюсь об этом даже думать! — вопреки своим словам, он тут же это представил, и со стоном спрятал горящее лицо в ладонях. В груди разрасталось что-то пугающее, огромное и непривычное. Это счастье?
— Я хочу южный павильон! Это символично, — хохотнул Вэй Усянь. — К тому же там прекрасная беседка.
— Я не собираюсь селить вас ни в каком павильоне!
— О, и я покажу тебе свое любимое место на озере, Лань Чжань.
— Мгм.
— Вы меня вообще слушаете?!
***
— Лань Чжань, Лань Чжань! Смотри, что я нашел у Цзян Чэна в кабинете.
— Ты смеешься.
— Конечно, смеюсь. Ты только послушай:
“Так же прекрасен, как вспышка Цзыдяня,
Как молния неудержим,
Аметистовым росчерком в небе
И грозовой волной
Проходит, сердца пленяя,
Смотрит в самую глубину
Пронзает стрелой любовной...”
— Вэй Усянь!!!
@темы: Свой пейринг, mini OTP wars, Лань Чжань/Вэй Ин/Цзян Чэн, Текст
-
-
06.05.2020 в 08:10-
-
06.05.2020 в 08:12— А потом мы с женой провели ночь любви, называя друг друга вашим именем.
-
-
06.05.2020 в 11:02Надеюсь, вы докинете до полуночи рейтинга какого-нибудь, а то ведь такой тройничок...
-
-
06.05.2020 в 11:24-
-
06.05.2020 в 17:42Это великолепно! С влюблёнными заклинателями - испанский стыд, бедный Цзян Чэн ))) А с вансянями хорошо получилось, я только подумала, что, кажется, пейринг притянут за уши, и тут они входят с вином и признаниями! ))) Отдельная прелесть - диалоги юньмэнских братьев, они прекрасны
-
-
06.05.2020 в 17:49-
-
07.05.2020 в 00:05-
-
08.05.2020 в 22:18-
-
10.05.2020 в 17:28LynxCancer, Цзян Чэн явно не очень хотел знать информацию о ночи любви
серафита, Цзян Чэн тоже сломался на Лань Цижэне
Эльфенок Рицка, отлично, что удалось рассмешить, команда на это и рассчитывала
Keishiko, диалоги юньмэн-бро наше все
TandMfan, Цзян Чэна должны любить все! Спасибо за отзыв
Evil Line, больше, больше любви, он ее очень заслуживает! Спасибо за отзыв
Anele, Цзян Чэн отомстил, но недооценил Лань Чжаня
-
-
13.05.2020 в 00:07-
-
17.05.2020 в 13:43-
-
17.05.2020 в 19:37Спасибо
-
-
17.05.2020 в 20:57За поворотами сюжета
и как далеко зайдет это безумиеинтересно было следить!-
-
18.05.2020 в 03:07ria, чем же список героев такой страшный, они же все милашки))) Спасибо за отзыв
кот Мурр, не привык, бедный котик. Ничего, эти двое его отлюбят за все прошедшие года
Estel Flashback, ох, так приятно это читать
Еще раз всем спасибо за комментарии, автору додали любви, как ЦЧ в фике
-
-
01.06.2020 в 07:41у меня новый любимый пейринг )
спасибо )
-
-
04.06.2020 в 01:12-
-
13.08.2020 в 18:30-
-
13.09.2020 в 05:11