Название: Просто чтобы было
Автор: Орден Цинхэ Не
Бета: Орден Цинхэ Не
Размер: 1960
Пейринг/Персонажи: Цзян Чэн/Не Хуайсан
Категория: слэш
Жанр: флафф
Рейтинг: G
Краткое содержание: у Цзян Чэна и Не Хуайсана сложные отношения, которые они сами не понимают
Примечание/Предупреждения: бессмысленный флафф
читать дальшеЦзян Чэна терзало тяжёлое предчувствие. С самого вечера ему казалось, что непременно случиться что-то неправильное, что-то раздражающее, что-то противоречащее естественному ходу вещей. Какая-то беда или раздражающая неприятность. Несмотря на то, что на следующий день был запланирован всего лишь банкет с большой охотой в честь дня рождения Цзинь Гуаншаня, на сердце у него было неспокойно. Малыш А-Лин останется в Ланьлине с няньками и вроде бы причин беспокоиться о нём не было, и нежить, которую соберут для охоты Цзинь Гуанъяо и его люди, не будет представлять угрозы. Но его всё равно что-то тревожило. Противный червячок сомнения упорно копошился в его измотанном разуме.
Ему не хотелось этого признавать, но он уже давно был плох. После осады горы Луаньцзан он не мог найти себе места, разрывался между обучением адептов и делами ордена, метался по Юньмэну, как будто лично хотел истребить каждого водного гуля, тогда же ему впервые попалась на глаза группка последователей Старейшины Илина и он совсем потерял разум от ярости. Во время визитов в Ланьлин госпожа Цзинь качала головой и уговаривала его отдохнуть, а Цзинь Гуаншань умасливал обещаниями частых встреч с племянником, когда тот подрастёт. Сам же Цзян Чэн чувствовал себя так же плохо, как и год-полтора назад, когда он только обустраивал жизнь возрождённого ордена. Вместо чая он всё чаще пил отвар от головной боли и плохо спал. Иногда он просто не мог заснуть, ворочаясь до самого утра. Иногда болтался на грани между сном и явью, это приносило небольшое облегчение и смутные воспоминания о странных снах. Когда же он засыпал крепко, когда же он засыпал крепко, он оказывался полностью в их власти. Иногда ему снились ветхие лачуги, скудные огороды, старики, с опаской глядящие на него, и мальчик, повисший у него на ноге. Только тогда, когда он присматривался к лицу мальчика, он понимал, что окружён живыми мертвецами, и мальчик уже раскрыл свою клыкастую пасть, чтобы укусить его. Иногда ему снилась сестра с её доброй улыбкой, она ставила перед ним чашку самого лучшего в мире супа из корня лотоса, трепала на голове и говорила, что пойдёт позовёт родителей. Но она никогда не возвращалась, а Пристань Лотоса вокруг медленно темнела, оплавлялась и, наконец, загоралась.
Так Цзян Чэн искал спасения от бессонницы в тяжёлой работе и вине, спасения от плохих снов и головной боли в травяных отварах и благовониях, спасения от сжигающей внутренней ярости в действии, но ничего не помогало. Он срывался на адептов, на слуг, на случайных просителей, на крестьян, иногда в ярости колотил посуду, с трудом сдерживая ком в горле. Госпожа Цзинь трепала его по голове и говорила, что время излечит. Но её постаревшее лицо с выгоревшими глазами и седые пряди в прическе не внушали особой веры в её слова.
Лишь один Цзян Чэн крепко спал всю ночь и почти весь следующий день, не просыпаясь и не ворочаясь – когда к нему с визитом без предупреждения нагрянул Не Хуайсан, уже немного нетрезвый после долгих посиделок с артистками у кого-то из своих многочисленных друзей. Не Хуайсан тогда много говорил, в том числе о том, как ужасно Цзян Чэн выглядит и как сильно загоняет себя, и Цзян Чэна это приводило в ярость. Он едва не прогнал прочь пустоголового Не Хуайсана, но его сердце дрогнуло и сдалось под напором приятных манер, крепкого вина и ласковых рук. Они потом ещё пару раз мельком виделись, но Не Хуайсан выглядел заинтересованным совсем другими людьми и игнорировал Цзян Чэна. Это неожиданно укололо самолюбие Цзян Чэна, привыкшего к тайным знакам внимания.
Но как это всё было связано с банкетом, охотой и его предчувствием?
Наверное, никакого.
***
Банкет и охота прошли удивительно спокойно. На банкете Цзинь Гуаншань сиял и источал благосклонность, подле него всегда был готовый исполнять приказы и управлять празднеством Цзинь Гуанъяо, такой же благосклонный, но со свойственным ему оттенком заискивания. Госпожа Цзинь в окружении родственниц и служанок выглядела отстранённой, пусть и пыталась сохранить царственный вид, который, как слышал Цзян Чэн, отличал её с юности. Ему было неприятно находиться здесь после всего, что произошло. К тому же обстоятельства слишком напоминали ему…
Не Хуайсан, как обычно, одетый с большим вкусом, опять прикрывался веером с ярким узором и демонстративно игнорировал Цзян Чэна, даже не подошёл поздороваться, чего раньше никогда не случалось, предпочитая общество Цзян Чэна кому угодно – Лань Сичэню и Цзинь Гуанъяо, главам вассальных кланов Цинхэ Не, их бывшим однокашникам, как минимум семи разным барышням, даже какому-то застенчивому юноше в одеждах Ланьлин Цзинь. Это бесило. И пугало. Цзян Чэн и так не очень хорошо понимал Не Хуайсана и причину, по которой он так часто его навещал раньше, но, похоже, теперь его нрав отвратил от него даже беспечного второго молодого господина Не.
Цзян Чэн изо всех сил пытался получить титул лучшего охотника, не забывая подстраховывать адептов – его всё ещё тревожило странное предчувствие. Но тягаться с Не Минцзюэ он не мог, глава Не был слишком хорош. На охоте ничего не случилось, Цзинь Гуанъяо нашёл чудовищ по силам рядовым адептам, но предчувствие не отпускало.
***
– Приветствую главу Цзян, – Цзян Чэн обернулся на мягкий голос и обернулся. Не Хуайсан церемонно поклонился, скромно опустив взгляд, но когда он выпрямился, в его глазах горели лукавые огоньки.
– Второй молодой господин Не, – сухо отозвался Цзян Чэн. – Чем обязан столь внезапному визиту? – «После того, как Вы изволили игнорировать меня два дня» – он с усилием прикусил губу.
– Братец Цзян опять выглядит так же ужасно, как и в прошлый раз, – Не Хуайсан приложил сложенный веер к губам, он был так же беспечен, как и обычно, игнорируя тяжёлый тон и тяжёлый взгляд Цзян Чэна, и это раздражало. – Хотя я не раз говорил отдыхать время от времени и даже подсказывал где и с кем! – Не Хуайсан по-хозяйски стряхнул с его ханьфу невидимую пылинку и разгладил воротник.
У Цзян Чэна дёрнулась бровь. Иногда Не Хуайсан был невыносим, но в этом была часть его обаяния.
– Сегодня я хотел посетить одно наиприятнейшее заведение и подумал, что тебе тоже пойдёт на пользу немного хорошего вина, музыки и красивых девушек, – Не Хуайсан подмигнул ему самым невыносимым образом.
Цзян Чэн нахмурился. Он мог бы просто взять и сказать, что в Юньмэне его ждут срочные дела, но… он не умел отказывать Не Хуайсану, особенно если он на него смотрел таким бесстыжим взглядом.
– Дай подумать… Пожалуй, я и впрямь могу потратить вечер, если музыка, вино и девушки будут так хороши, как ты о них говоришь.
– Не стоит беспокоиться, глава Цзян, я знаю, о чём говорю, это место способно удовлетворить самый взыскательный вкус, – Не Хуайсан снова приложил веер к губам. – Хотя, я смею полагать, для главы Цзян они будут недостаточно хороши – вино хорошее, но не достойное небожителей, барышни красавицы, но не небесные феи…
– Ты! – У Цзян Чэна снова дёрнулась бровь и сжались кулаки.
Не Хуайсан рассмеялся, прикрывшись веером.
***
Место, в которое они прибыли, показалось истинно невероятным. Казалось, укутанный плотным туманом городок, распложенный на нескольких небольших островах в русле широкой реки состоял из одних только винных лавок и весёлых домов, всюду горели яркие фонарики, кричали зазывалы, деловито сновали посетители.
– Ну и место…
– Да, оно совершенно особенное. Кстати, ты знаешь, недавно тут произошло жуткое убийство артистки! Говорят, её призрак теперь бродит здесь… хочешь поискать?
– Нет, спасибо, никаких мёртвых артисток сегодня. Только живые.
– Как пожелаешь, братец Цзян. Это весьма занимательная история, и один мой друг может рассказать тебе эту историю из первых уст!
– Не сегодня, ладно? – Цзян Чэн неожиданно почувствовал себя уставшим.
– Как пожелаешь, как пожелаешь, – Не Хуайсан лукаво улыбнулся, – и знаешь, мы здесь инкогнито. Никаких бессмертных заклинателей, никакого оружия. Мы идём слушать музыку и любоваться прекрасными девушками.
Наконец, они пришли к одному из зданий, утопающему в густом белом тумане. Оно выглядело хорошо, но не вычурно или вульгарно, у владельца был отличный вкус. Как и везде, здесь висели разноцветные фонарики, и изнутри доносился смех.
Внутри Не Хуайсан только кивнул женщине на входе и повёл Цзян Чэна… куда-то очень далеко. Они вышли в густой сад, также украшенный фонарями и пошли куда-то по тропинкам, укрытым туманом. Издалека всё ещё раздавались голоса, музыка и смех, но уже приглушённые.
– Ты что, решил меня заманить к призрачной артистке? – Усмехнулся Цзян Чэн.
– Нет-нет, братец Цзян, – тихо рассмеялся Не Хуайсан, – я знаком с владельцем этого место и являюсь почтенным клиентом, поэтому для меня здесь держат особое местечко. Но я не могу обещать, что призрак артистки не заглянет к нам. Мммм, знаешь, она была чем-то похожа на тебя… – Цзян Чэн нахмурился. – Красивая и невыносимая. Хороша во всём – в музыке, в поэзии, в танцах, но горделивая и спесивая.
Цзян Чэн едва не заскрипел зубами, но промолчал. Наверняка именно это и привело её к смерти. Хорошо, что Не Хуайсан промолчал об этом. Значит, хоть немного совести у него завалялось.
Когда они, наконец, расположились, в уютном чайном домике, Цзян Чэн расслабился. На стенах висели картины с видами природы, весьма недурные, точно по вкусу Не Хуайсана. Похоже, это место действительно было обставлено в соответствии с его предпочтениями.
– Кстати, смотри, что у меня есть, – он достал из рукава стеклянную бусину.
– Безделушка, – фыркнул Цзян Чэн.
– А вот и нет, – Не Хуайсан снова лукаво улыбнулся. – Мне его дала одна девушка. Она сказала, что он может защитить от беды.
– Какие глупости, ты же знаешь, что так не бывает…
– Тем не менее, мне почему-то кажется, что она тебе пригодится. Пусть будет просто так, – Не Хуайсан прицепил бусину на пояс Цзян Чэна.
Вскоре пришли девушки. Две служанки, весьма недурные девицы, принесли вино и закуски, поклонились, едва не касаясь лбом пола. Третья была артисткой – её внешность показалась Цзян Чэну простоватой: черты лица были недурны, но фигура слишком плотная и выдающаяся, таких девушек любили господа попроще, купцы или богатые ремесленники. Впрочем, и среди достойных господ случались любители. Но она и впрямь недурно играла на пипе и обладала очень приятным голосом, но пела по большей части тоскливые песни о неразделённой любви. А после нескольких пиал вина – Цзян Чэн был вынужден признать, оно было ничего – ему стало казаться, что барышня смотрит на Не Хуайсана с каким-то особенным теплом и нежностью, а Не Хуайсан только многословно восторгался её талантами. Это раздражало.
– Хуайсан, вынужден признать, это место и впрямь не так уж плохо.
– Вот видишь! – Не Хуайсан толкнул его локтем.
– Но я немного устал от этого шума. Можем ли мы, как досточтимые господа, придаться воспоминаниям в тишине?
– Разумеется, братец Цзян, – Не Хуайсан кивнул девушке. – Можешь идти, душа моя, но принеси нам ещё пару кувшинов вина и закуски.
Девушка низко поклонилась и вышла, и спустя некоторое время вернулась с подносом.
– Эта девушка наверняка одна из лучших в этом заведении, и она приносит тебе вино, как простая служанка, по одному твоему жесту, – Цзян Чэн покачал головой. – Не смей разбивать ей сердце, пустоголовый негодяй! – он шутливо толкнул Не Хуайсана в бок. Они оба уже были немного пьяны, и Не Хуайсан только рассмеялся.
– Как-то необычно для тебя, глава Цзян, беспокоиться о сердце артистки, которую ты даже не знаешь.
– Зато я знаю тебя, – Цзян Чэн разлёгся прямо на устланный циновками пол. Он вина закружилась голова, и спустя пару секунд внезапно накатил приступ головной боли.
– Братец Цзян?
– Извини, я устал с дороги, хочу немного отдохнуть. Не могу поверить, что здесь так тихо.
– Братец Цзян, а что я буду делать, если придёт призрак артистки?
– Это же не ты разбил ей сердце, негодяй? Значит, ей от тебя ничего не надо… – пробормотал Цзян Чэн, засыпая.
– Ну вот, братец Цзян, а я уж надеялся, что ты будешь срывать с меня одежду, как обычно, а не спать… ну что же, тебе полезно, – он уложил спящего Цзян Чэна на колени, вытащил из волос заколку и погладил по голове.
***
Когда он проснулся, уже было позднее утро. Стояла тишина, и только птицы пели. Он спал на коленях у Не Хуайсана, который тоже спал, привалившись к оконной раме.
Цзян Чэн встал и отряхнулся. Не Хуайсан даже не шелохнулся.
Цзян Чэн улыбнулся – всё-таки Не Хуайсан был очаровательным.
Он разминал затёкшую спину, когда его взгляд упал на стеклянную бусину на поясе.
Он запомнил её обычной светло-жёлтой стекляшкой, но теперь в центре виднелось тёмное пятно, вроде чернильной капли.
– Доброе утро, братец Цзян. Ну что же, кажется, призрак артистки нас не потревожил… однако же ты меня здорово удивил! Просто так взять и уснуть!
Цзян Чэн улыбнулся ему. Он чувствовал себя просто прекрасно.
Название: Неприлично и скандально
Автор: Орден Цинхэ Не
Бета: Орден Цинхэ Не
Размер: 1711 слов
Пейринг/Персонажи: Не Хуайсан, адепты Цинхэ Не, в эпизоде Вэй Ин
Категория: джен
Жанр: юмор
Рейтинг: R
Краткое содержание: в Нечистой Юдоли завелась странная тварь неприличной конфигурации
Примечание/Предупреждения: ООС, AU, упоминается каноничная расчленёнка, постканон, невнятный тайминг.
читать дальше
Отчаянный перепуганный вопль метался по каменным переходам, бился об стены, собирал эхо, пока не расплескался по внутреннему дворику. Не Хуайсан прикусил губу и прикрыл это красноречивое свидетельство слабости веером.
Конечно, в Нечистой Юдоли время от времени кричали. Чаще всего кричали на тренировочной площадке, иногда кричали на конюшне, порой кричали где-то в спальнях, иногда орали с чарками в руках, особенно если глава клана Не в отсутствии. Но одно дело издавать воинственные вопли с саблей в руке, или грохнуться с коня — а что, тоже бывало, никто не застрахован. В спальне, опять-таки, почему бы не повод пару раз крикнуть в голос. Ну, или не пару, а чуть больше. Празднество тоже может оказаться шумным. Но такого откровенного ужаса Не Хуайсан не припоминал.
Он бы встал сейчас, но тут и без него было кому вскакивать с озабоченным видом. Воины есть воины, а он только плавно отодвинулся от стола и прижался спиной к стене. Совершенная гарантия, что никто не подкрадётся сзади, и в Нечистой Юдоли лучшие в мире стены — надёжные, крепкие, толстые.
Хуже всего, что вопль был явно мужской, но высокие истерические нотки заставляли сомневаться. Не Хуайсан неуютно повёл плечами, выразительно захлопнул веер и… остался на месте. Вообще этого было достаточно, всех присутствующих как ветром сдуло. Определённо, быть главой клана Не это ещё одна гарантия — он окружён воинами, все они люди надёжные, обученные. От него никто и не ждёт, что он вооружится до зубов и примется бегать по длинным коридорам и переходам в поисках возмутителей спокойствия.
Младший адепт с безумными от ужаса глазами так и не смог выдавить ни одного вразумительного объяснения.
— Вот такой! — он показывал указательными пальцами расстояние примерно в чи, потом отчаянно мотал головой и тут же разводил их на расстояние два чи, испуганно дёргался и снова сводил к прежнему размеру. — Вот такой!!! Сам! Один!
— Одно хорошо, — утешающее проговорил Не Хуайсан. — Кто бы на него ни напал, эта тварь небольшого размера.
— Тварь! — выкрикнул несчастный и затрясся, выписывая кистью руки замысловатые движения, как будто пытался то ли проползти, то ли куда-то засунуть эту руку. — Вот такой!
— Толщиной с руку?
Это был плохой вопрос. Адепт застыл, сжался в комок, судорожно запахнул на себе ханьфу и снова завопил, как резаный, мотая головой и всё пытаясь описать жестами нечто вот такой длины и вот такой толщины.
Когда несчастный уснул, лекарь обстоятельно отчитался перед молодым главой клана. По всему выходило, что неведомая тварь его не тронула, на адепте не осталось никаких подозрительных эманаций, не было ни ран, ни уколов, ни укусов, даже кровоподтёков не было. Следов проклятья лекарь тоже не нашёл.
Нечистую Юдоль прочесали вдоль и поперёк, но ничего не нашли. Не Хуайсан на всякий случай оставил в своей спальне зажжённый светильник, а перед тем как забраться в кровать лично проверил под ней. Бдительность — не порок. Беспечный глава клана — беда своего клана. Если юноша чего-то испугался, то это будет найдено очень скоро.
Под утро по коридору кто-то принялся носиться с неистовым топотом, но хотя бы не кричали. Не Хуайсан устал притворяться спящим, вымучено застонал и оделся. Стоило выяснить, что происходит.
Во внутреннем дворике плясали отсветы факелов.
— Вот такой, — лязгая зубами, шептал кто-то, и тень рассказчика отмерила примерно такую же длину, как юноша накануне. — И так двигается рывками, как будто УЖЕ, и капля на конце!
— Ужас какой… вообще отдельно?
— Вообще! Это… это же…
Голос перехватило, как будто кто-то в попытке не проговориться зажал себе рот ладонью.
— Что ты мелешь, идиот?!
— Ведь все знают, что тело Не Минцзюэ долго было расчленено. Рука там, нога сям. А вот про это же никто… а кто-то проверял, у него всё на месте?!
— Клянусь небесами! — горестно зашептал первый голос. — Я что, член за неведомую тварь могу принять? Ну, мальчишке позволительно, но я взрослый человек!
— Член Не Минцзюэ?!
Не Хуайсан открыл рот, набрал полную грудь воздуха, закрыл рот, беззвучно выдохнул и сделал шаг назад, в густую тень. По-хорошему, сейчас бы рассмеяться, потому что чушь. Или выйти и строго велеть расходиться и не плодить сплетни. С другой стороны, ему не пришло в голову проверить, все ли части тела старшего брата на месте. Ну, кроме очевидного: голова, руки, ноги, торс.
— Чушь, дикий бред, быстро все разошлись, и не вздумайте разносить эти байки! Сразу видно домыслы приглашённых адептов! Стыд какой!
А это уже голос одного из старших адептов. Не Хуайсан внимательно вглядывался в его лицо, освещённое неверным светом факела. Нужно взять его на заметку, сохранять спокойствие и критическое мышление в такой идиотской ситуации — это очень полезные личные качества. Он неслышно вернулся в свою спальню и забрался на кровать, поджав ноги. Богатое воображение неожиданно взбесилось и принялось подсовывать до омерзения натуральные картинки. Вот так соберёшься совершенно невинным образом поужинать или каллиграфией заняться, а на тебя из темноты беззвучно выползет… «вот такой», толщиной с руку. И привет. И ведь не отобьёшься!
— Нужно было меньше непристойных книг читать в юности, — сам себе высказал Не Хуайсан, неуверенно покосился по тёмным углам.
Нет, так недолго и рехнуться, если в каждом углу будет мерещиться, простите, член.
Снились какие-то вопиющие непристойности. Не Хуайсан проснулся с неистово колотящимся сердцем, судорожно сжимая скомканное одеяло. Сердито смотрел на шкафчик, в котором скрывалась его коллекция особых книг. Там такого не было!
Смех смехом, но Нечистую Юдоль быстро захлестнуло шепотками и слухами. Не Хуайсан понятия не имел, что с этим делать. Он пытался смеяться над ситуацией, и раз за разом отдавал распоряжение полностью обследовать всю Нечистую Юдоль. От этого переполоха была одна несомненная польза: нашли несколько тайников с артефактами, запечатанными ещё пра-пра-предком, навели порядок в самых отдалённых закоулках, выполнили текущий ремонт, обновили двери и окна.
Последнее появление блудного члена стряслось в прачечной среди белого дня. Подвернулся под руку дородной работнице, которая как раз перебирала бельё для стирки, извернулся, мазнул вдоль запястья, оставив влажный след. На этот раз Не Хуайсан решил сам побеседовать с женщиной, рассудив, что это не трепетный юноша, не гордый воин, и не нежная девушка.
Прачка шумно отхлёбывала чай, любезно предложенный главой клана, и после каждого глотка сокрушённо покачивала головой и повторяла «ой, надо же».
— Так значит, уважаемая, это был…
— Нефритовый жезл! — категорично буркнула женщина и снова глотнула чай. — Ой, надо же… Да что ж я, в руках не держала, что ли? У меня трое детей!
Не Хуайсану потребовалось несколько тягостных мгновений, чтобы справиться со смущением и увязать в голове наличие троих детей с удержанием в руках… эээ… нефритового жезла.
— Вы опытная женщина в самом расцвете сил, — любезно кивнул Не Хуайсан. — Тем более что среди белого дня, не в темноте…
— Все говорят, что это член господина Не Минцзюэ, — она с негодованием округлила глаза и снова схватилась за чашку.
Не Хуайсан мысленно застонал. Если она сейчас скажет, что держала в руках оригинал и готова подтвердить, что это именно он, останется только сгореть на месте.
— Действительно все?
— Третьего дня, — она загнула палец и снова вытаращилась на него. — Член подстерегал молодых адептов в купальне! Подкрался, нырнул и попытался обесчестить самого младшего! Конечно, сзади него случился его приятель, но разве он…
Не Хуайсан подумал, что вот прямо сейчас он сойдёт с ума, и это будет лучший исход.
— А кухарка! Вот только позавчера чистила бедная женщина овощи! Так разве не напал он на неё, шмыгнув прямо под одежды?! Это же страшно жить! А вчера? А сегодня? Проказничает! Безобразит! — она придвинулась ближе и доверительно понизила голос. — Бабы говорят, что вам жениться пора. Это знак.
Где-то в груди заломило от задавленной попытки то ли расхохотаться, то ли зарыдать в голос. Прачка не унималась.
— Столько достойных заклинательниц в самом соку. Вот и перестанет…
— Что перестанет? — Не Хуайсан ошарашено отодвинулся.
— Одержимость у вас, молодой господин. Одни говорят, что это нефритовый жезл покойного главы Не, а вот другие говорят, что вам жениться пора. Из-за воздержания ваш нефритовый жезл и того. Блуда желает!
— Чего желает?!
— Как чего… утех! Любовных. Дело молодое. Я вам красавицу сосватаю, хотите? Я же лучшая сваха, с полсотни счастливых брачных союзов!
Не Хуайсан затравленно оглянулся и тут же уловил еле заметный запах вина. С облегчением выдохнул. Видимо, уважаемая женщина уняла понятный испуг самым простым способом из всех возможных. Вот язык и пустился того… в блуд. Слава небесам, всего лишь в разговорный.
После того, как внезапно откровенную работницу поблагодарили и выпроводили, Не Хуайсан опустошённо сидел в одиночестве, пытаясь уложить в голове неожиданный неприличный скандал, обросший сплетнями. Неизвестно, какая из сплетен хуже, и стоит ли считать комплиментом вот это вот… он развёл указательные пальцы на пару чи, критически прикинул, как носить в штанах эдакое богатство, особенно если толщиной с руку. По всему выходило, что оно может и нарядно, но непрактично. Украдкой потрогал себя — одержимость или нет, а у него все части тела были на месте и нормальных размеров.
И в этот момент возле ноги под столом что-то шевельнулось. Сердце испуганно дёрнулось, Не Хуайсан замер.
— Глава клана, — старший адепт как назло склонился в дверях. — Я собрал людей для обхода.
Нечто заползло под полу верхних одежд. Не Хуайсан не выдержал, резким рывком отшвырнул лакированный столик, развернул веер и с силой ударил сверху вниз, едва не распоров себе ногу. В разные стороны полетели сломанные планки, в руках остался металлический остов, скрывавшийся под изящной росписью шёлка и гладким благородным бамбуком.
— Это… — слабо выдохнул ошарашенный адепт, глядя на длинное и толстое существо, пригвождённое к полу.
Не Хуайсан не отпускал остатки веера. Вообще-то он не смог бы, пальцы судорогой свело.
— Подойдите ближе, — строго проговорил он, и с неудовольствием понял, что говорит почти как Лань Цижэнь. Отчётливые менторские нотки в собственном голосе немало его удивили. — Вот так выглядит детёныш змея-измерителя. Действительно похоже на… член. Только это не головка, это голова, с пастью.
— Мы же искали…
— Что вы искали?
Адепт покраснел и отвёл глаза. Не Хуайсан сердито нахмурился, стараясь не хохотать в голос.
— Что же. Потрудитесь привести сюда собранных для обхода людей, объяснить им, что искать нужно свежую кладку змея-измерителя где-то в окрестностях. Детёныши этой твари любопытны, но не опасны. И я вас прошу, сделайте что-то с этими непристойными слухами! Кому только в голову пришло!
У него получилось разжать пальцы и подняться на ноги, сурово уставиться на адепта, пусть и снизу вверх. Но поклонился он низко, идеально сложив перед собой руки, и пятился до самой двери. Не Хуайсан медленно выдохнул. Только бы не прижился этот нелепый слух, только бы не прилип…
***
— Бродячий хуй тебе товарищ!
Ссора на трактире — что может быть банальнее. Не умеют пить некоторые, вот и раскричались, не дают прилично посидеть с другом. Вэй Ин подавился вином и вытаращился.
— Вэй-сюн, не обращай внимания, — Не Хуайсан вымучено улыбнулся. — У нас тут, сам видишь, люди творчески переосмысляют даже примитивное искусство площадной брани. Изысканность и чистота… бесхитростность порывов.
— Как у невоспитанных детей, — глубокомысленно подхватил Вэй Ин и рассмеялся, наполняя чарки.
@темы: Совет кланов, Орден Цинхэ Не, Романс/пвп/флафф/юмор, Текст
-
-
15.12.2019 в 01:15-
-
15.12.2019 в 01:35Совершенно чудесная история, спасибо автору за заряд позитива
-
-
15.12.2019 в 01:58-
-
15.12.2019 в 05:35-
-
15.12.2019 в 09:19НХС во втором прекрасен и невозмутим **
-
-
15.12.2019 в 12:27спасибо, очень мило получилось
-
-
15.12.2019 в 21:31а что, нос был, почему бы не быть члену
НХС отличный глава
-
-
15.12.2019 в 22:23Шалость удалась!)
-
-
20.12.2019 в 21:53ржала как конь спасибо))