Название: Дорога в Цинхэ
Автор: Орден Цинхэ Не
Бета: анонимный доброжелатель
Размер: 9437
Пейринг/Персонажи: Не Хуайсан
Категория: джен
Жанр: приключения, хоррор, ангст
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: что случилось бы, если бы Не Хуайсан после происшествия с черепахой-губительницей остался бы один?
Примечание/Предупреждения: спойлердепривация сна
читать дальше
После побега из пещеры черепахи, ученики разделились на группы, чтобы вместе отправиться в свои кланы, никто из них не знал, что будет их ждать – попытаются ли их вернуть в распоряжение клана Вэнь, убьют на месте или же дадут уйти с миром, но едва ли кто-то из них всерьез надеялся на легкое разрешение конфликта. Адепты Гусу Лань выглядели неважно, но они нашли в себе силы предложить другим ученикам из соседних орденов пойти вместе на восток. Другие разделились. Цзян Ваньинь поспешил за помощью, оставив за старшего одного из учеников и один пошёл вперёд. Цзинь Цзысюань, как негласный лидер, предложил идти на восток более медленным, но безопасным путём по землям Ланьлинь Цзинь и их вассалов, а затем по землям Цинхэ Не для тех, кому нужно было дальше. Земли, что лежали на севере, были давно и прочно под контролем Цишань Вэнь, и проходя через них, ученики не были в безопасности. Некоторые из учеников решили, что идти с большой группой будет опасно и ушли своими маленькими группками.
Не Хуайсану не особенно нравилась идея идти такой большой толпой по неизвестной территории без карты, по лесу, полному ручьев и мелких бурных речушек, оврагов и невидимых в высокой траве расщелин, но, похоже, остальные ученики его клана уже относились к Цзинь Цзысюаню как лидеру. Не то, чтобы это его задевало, Цзинь-сюн был надежным, сильным и благородным. Да и в случае засады или прямого столкновения в большой толпе было бы проще потеряться. Всё время, что он провёл в расположении клана Вэнь, он боялся, что его могут использовать в качестве инструмента давления на брата, в основном из-за сложных отношений Не и Вэнь, а теперь перспективы возвращения в резиденцию клана Вэнь в качестве заложника выглядели ещё более мрачно.
Длинной неровной колонной они выдвинулись на север, однако, к ночи наткнулись на дозорный пункт клана Вэнь, расположенный между почти отвесным скалистым склоном и темным густым лесом, круто уходящим вниз. Это было большое, надежное укрепление, окруженное частоколом с наблюдательными вышками, там они останавливались на ночь перед тем, как их выгнали искать пещеру. Им бы пришлось проползать по одному, с большими временными промежутками.
– Цзинь-сюн, – он потянул за рукав, – выше по дороге есть холм с большим деревом.
Цзинь Цзысюань присмотрелся к силуэту на фоне темнеющего неба и кивнул. Он показал ориентир остальным ученикам и отправил на разведку одного из своих шиди. К этому моменту Не Хуайсана охватила усталость и предельное нервное напряжение, и он воспринимал происходящее с равнодушием, потеряв как страх, так и желание выбраться. Он сидел у дерева, обхватив колени и бесцельно смотрел в пустоту, и был не один такой – большинство старалось держаться, но некоторые из учеников тоже поддались этой усталости и не могли найти себе места.
После возвращения разведчика, нашедшего безопасный путь, по одному они уходили в темнеющий лес и пытались пробраться мимо дозорных.
И, разумеется, не всё прошло гладко. Кто-то в середине цепочки обнаружил себя, и дозорные рассредоточились по лесу. К тому времени половина учеников Не уже была далеко впереди – Цзинь Цзысюань убедил их, что лично будет присматривать за Не Хуайсаном.
Огни факелов и талисманов стали освещать лес опасно близко к оставшейся группе беглецов, и когда сгущающуюся темноту пронзила горящая стрела, им пришлось броситься в разные стороны. Цзинь Цзысюань только и успел сказать оставшимся ученикам, чтобы держались ориентира.
Не Хуайсан даже не успел понять, кто именно схватил его за плечо и потащил в кусты, вглубь погружающегося в сумерки леса, прижал к земле в густых зарослях лещины, видел только рукав формы Не и чувствовал частое неровное дыхание на своей макушке. Сквозь ветви он видел, что Цзинь Цзысюань, вооруженный трофейным мечом, прячется за толстым дубом недалеко от них, его светлые одежды слишком выделялись на фоне темных стволов. Каждый всматривался, вслушивался – насколько близка угроза, откуда раздается шорох шагов, какую область осветит пламя. Болезненная апатия немного отступила, но на смену ей пришли головокружение и тошнота; Не Хуайсан больше всего хотел сейчас оказаться рядом с братом, неважно где, только бы сильный и грозный старший брат защищал его.
Теперь, когда заклинатели клана Вэнь заметили разбегающихся учеников, они медленно шли по лесу, это было испытание силы воли и крепости нервов - кто из загнанных в ненадежное укрытие сдастся первым и побежит, прежде чем его обнаружат, кто из преследователей сумеет найти беглеца или подобраться достаточно близко, чтобы спровоцировать. Сам Не Хуайсан из своего укрытия не видел почти ничего, только землю, покрытую влажной листвой, ветки кустов, смутные силуэты темнеющего леса и яркое пятно одежд клана Цзинь, и ни одного огня факела, талисмана или горящей стрелы, однако, он чувствовал, как напряжен был закрывавший его собой ученик, как сжималась рука на его предплечье и слышал шаги, справа и слева, пока ещё далеко впереди. Шаги справа удалялись от их укрытия. А слева медленно приближались. Ближе и ближе. Далеко справа медленно двигалось пятно света, уже в ограниченном поле зрения Не Хуайсана, но пока было тихо, все ученики сидели в своих укрытиях и едва дышали. Шаги слева затихли. Кажется, мимо них просвистела стрела и ударилась в землю стрела.
– Второй молодой господин Не, – едва слышный шепот прямо у его уха был полон решимости и обреченности, – пожалуйста, бегите.
Его бесцеремонно оттолкнули ещё глубже в заросли ниже по склону. Бежать сейчас казалось ему плохой идеей, но было уже поздно, цепная реакция была запущена, из-за кустов доносился шум, крики и звон мечей. Он неловко вылез из-за кустов и побежал, не разбирая дороги, высматривая в сумеречном лесу огни и белые одежды. Звуков вокруг стало слишком много, но со временем они отдалились и стихли, совсем стемнело и идти пришлось медленно и осторожно.
Он остановился передохнуть за толстым стволом дерева, отчаянно вслушиваясь в звуки сумеречного леса, но ни один из далеких шорохов не позволял определить ни скрывающегося беглеца, ни спешащего преследователя; пока его защищали лесные заросли, но дальнейший путь надо было тщательно продумать. Дерево-ориентир по-прежнему четко выделялось на фоне неба с первыми звездами, но, кажется, теперь оно было немного не там, где он рассчитывал, а намного правее. Резкие звуки прямо за его спиной заставили встрепенуться. К нему приближались быстрые шаги и резкие голоса, яркое пламя в их руках далеко отбрасывало трепещущие тени. Не Хуайсан сначала запаниковал, но приближающийся источник света осветил пышные заросли высокой травы, уходящие вниз, и ему ничего не оставалось, кроме как попытаться спрятаться в этой траве, и перекатился в заросли, надеясь, что его не заметят. Он скатился на дно неглубокого оврага, несколько раз неприятно ударившись о камни, и затаил дыхание, прикрытый зарослями каких-то развесистых лопухов, практически закрывавших небо. Голоса и огни не желали исчезать, приближались и отдалялись – кажется, над оврагом проходила тропа, но сказать что-либо точно, лежа на дне, он не мог.
Выбраться из оврага он смог только под утро, когда голоса и огни совсем пропали, уже светало, и снова нужно было идти со всей осторожностью, высматривая белые одежды среди кустов и деревьев. На его удачу, было тихо, ориентир был ближе, чем казалось ночью; однажды он заметил издалека часового и обошел его, спустившись вниз по склону. Когда солнце было уже высоко, спуск стал слишком крутым, а потом сменился подъемом – холм с ориентиром был совсем рядом, по нему была проложена тропа, и ближе к полудню Не Хуайсан наконец-то смог выдохнуть. Но в роще на холме не было ни одного ученика, и его охватила паника, несмотря на то, что именно этого он и ожидал. На дубе-великане, служившем беглецам ориентиром прошлой ночью, нашлись свежие царапины: несложный ребус, адресованный тем, кто не смог добраться вовремя, сообщающий о том, что основная часть их группы вышла в Ланьлин на рассвете. Все слишком сильно усложнилось. Он ни за что не сможет добраться до Цинхэ, у него нет ни карты, ни припасов, совсем ничего нет, и сам он слабый и ничего в одиночку не сможет, его схватит первый же патруль, и кто знает, что с ним будет потом. Предаваться панике не имело никакого смысла, но остановить удушающий приступ он уже не смог, голова кружилась, вернулась отступившая было тошнота, и всё, что он смог – сжаться в комок, давясь подступающими слезами.
Из малодушного приступа жалости к самому себе его вывели громкие голоса и шаги, не пытающиеся скрыть своего присутствия. Бежать было поздно – роща на холме была полупрозрачной и пронизанной полуденным солнцем – оставалось только надеяться, что дозорные не заметят его за толстым стволом огромного дуба.
На его удачу, они и вправду прошли по тропинке, не сворачивая, и ушли дальше в рощу. Из их разговора нельзя было узнать ничего конкретного – сколько учеников попало в плен, сколько было убито, только то, что происшествие в пещере и побег заложников заставили Вэнь Чао поднять по тревоге все окрестные дозорные пункты, но никаких конкретных указов от уполномоченных лиц Безночного Города пока не поступило, а действовать сгоряча они оба не спешили. Проследив их путь, Не Хуайсан заметил на краю рощи наблюдательную вышку и маленький сарай при ней. Вышка была, по-видимому, направлена на широкую дорогу под холмом, ведущую от города у подножья горы к наблюдательному пункту, но сказать более точно он не мог – поспешный ночной побег сильно дезориентировал его, и он не был точно уверен, что они поднимались в гору этим путём. Дозорные довольно долго разговаривали, прежде чем смениться, но до места его укрытия не долетали даже обрывки беседы, а приближаться он не рискнул – роща была слишком редкой и прозрачной.
Уверенный в своём укрытии, он пытался придумать, что делать дальше. У него не было карты и местность была совершенно незнакома, двигаться по горным дорогам в надежде выйти на тракт было неосмотрительно и опасно – он мог не только попасться, но и заблудиться. От мысли о возможном возвращении в плен снова застучали зубы, и ему потребовалось совершить усилие над собой, чтобы унять дрожь. Сарай и наблюдательная вышка выглядели многообещающе, но незаметно подобраться туда было бы непросто, не говоря о дозорных. Он не знал, насколько бдительны они сейчас, знают ли, что остальные ученики уже ушли отсюда; ни в коем случае нельзя было выдать своего присутствия, в прямом противостоянии у него едва ли был шанс даже будь он вооружен. Может, стоило дождаться ночи и в темноте и попытаться незаметно залезть в сарай. Риск велик, но внутри должно быть что-нибудь полезное. Или оставить эту затею и попытать удачи в другом месте. Например, понадеяться на то, что дорога под холмом ведет в город у подножья горы, через который они проходили. Но до города было всё равно два дня пути – без еды, воды и места для ночлега. Ночь в зарослях не далась ему легко – к утру земля остыла, и он замёрз.
От размышлений его оторвал шум. Прислушавшись, он понял, что один из дозорных покинул свой пост и направляется вглубь рощи, но с наблюдательной вышки его не должны были заметить, значит, это была либо большая удача, либо большая неудача. Он закрыл глаза и прислушался к шагам. Ему пока ничего не угрожало, дозорный уходил в противоположную от подъема на холм сторону, там Не Хуайсан не успел осмотреться, но упустить шанс, который мог подвернуться, он тоже не хотел, поэтому, собравши всю свою смелость и вышел из-за огромного ствола. В нужном ему направлении было ещё несколько толстых деревьев и густые заросли, где он мог бы спрятаться. Впереди отлично были видны одежды клана Вэнь.
Не Хуайсан старался продвигаться по роще так тихо, как он только мог, его сердце бешено колотилось, но руки не дрожали и разум был кристально чист, как будто сам воздух стал более прозрачным, цвета ярче, звуки четче, а предметы – объемнее. Что бы не привлекло сюда дозорного, выглядел он сейчас абсурдно легкомысленным; Не Хуайсан прекрасно мог видеть, как он спускается по пологому невысокому склону, заросшему зеленью, судя по звуку, ниже бежал ручей, чье тихое журчание было едва слышно из рощи.
Лучшей ситуации ожидать было глупо. Он нашел увесистый камень и спрятался за последним возможным укрытием, ниже по склону росла только густая высокая трава и совсем тоненькие деревца. Путь до конца спуска придется совершить в один заход и сразу же ударить. Тихо и быстро, пока не унялся огонь в крови.
Дозорный остановился у ручья и наклонился, чтобы зачерпнуть воды в две фляги. Не Хуайсан не стал раздумывать и, воспользовавшись заминкой, в три прыжка спустился вниз, занес камень и всем своим весом опрокинул едва успевшего обернуться дозорного. Спуск сравнял разницу в росте и телосложении, камень как будто немного вскользь прошелся по виску, но сила удара оказалась достаточной, и неудачливый дозорный, падая, ударился о камень на берегу ручья. Сердце Не Хуайсана было готово выпрыгнуть из груди. Раньше ему никогда не приходилось всерьез вступать в конфронтацию с живыми людьми, но эту проверку, он, к лучшему или к худшему, пока что проходил. Он нервно оглянулся в сторону наблюдательной вышки и изо всех сил напряг слух. Пусть самое сложное было позади, но ему ещё оставалось спрятаться и незаметно уйти с холма. С его точки обзора было видно только зелень и самую макушку вышки, значит, и его тоже не должно быть видно, но, повинуясь голосу бьющей в висках крови, он быстро вытащил всё, что было с собой у дозорного, лишь мельком глянув на лицо, не разбирая деталей и даже не интересуясь, убил ли его удар или только оглушил. От меча было мало толку, но вот лук и колчан со стрелами забрал. Фляги, к несчастью, уплыли ниже по течению быстрее, чем Не Хуайсан успел прийти в себя. Тщательно ощупывая рукава, он забрал все ценные вещи. По-прежнему нервно оглядываясь, всё же проверил пульс – нет, удар пришелся туда, куда нужно и оказался смертельным – поднялся и заспешил к своему сомнительному укрытию, бросил последний взгляд с вершины подъема на белые одежды в траве.
Теперь ему предстояло выбрать – немедленно бежать, попытаться залезть в сарай, когда второй дозорный поймет, что у его напарника что-то пошло не так, или ещё больше – дождаться этого и попытаться убить второго дозорного и получить возможность обстоятельно обыскать сарай. Наверху склона было место, годившееся для засады – раскидистые кусты вроде тех, в который он провёл остаток ночи, недалеко от тела, или можно было вернуться и осмотреть заросли внизу. Хотелось подробнее рассмотреть улов, но раскладываться в такой нервной обстановке он не решился. Второй дозорный наверняка насторожиться и догадается о засаде, едва увидев труп, а для того, чтобы его увидеть, не обязательно даже подходить к началу спуска. Вопрос только в том, подойдет ли он к телу, чтобы проверить пульс или сразу будет искать нападавшего. Во втором случае шансы Не Хуайсана выбраться живым и невредимым стремительно понижались. Если он не убьет второго дозорного, то он вызовет подмогу, и его будут искать. Придется найти надежное убежище и переждать не меньше нескольких часов, а значит, полдня пройдет впустую и идти опять придется ночью.
Его навыки стрельбы из лука не позволяли устраивать засаду слишком далеко или надеяться на точный выстрел по движущейся цели. Он выбрал большой дуб с раскидистой кроной и решил подождать. Если выдастся возможность выстрелить – хорошо, а если нет, то едва ли его станут искать так близко к наблюдательной вышке. Залезть на дерево для него не было сложностью – дома и в Облачных Глубинах он часто вставал пораньше и наблюдал за птицами, ставил кормушки и ловушки, забирался в удобное место и часами выжидал, не шевелясь. Единственным отличием было то, что в этот раз ему придется выстрелить. Риск был велик, но остановиться он уже не мог. Выбрав место с хорошим обзором, через которое, по его представлению, должен будет пройти второй дозорный, он приготовил стрелу и замер, выжидая. Спустя некоторое время вся решимость покинула его. Надежно ли его укрытие? Верно ли он выбрал место для выстрела? Не промахнется ли он? Хватит ли его рукам силы, чтобы нанести смертельное ранение? Может, всё же стоило бежать, дать дозорному поднять тревогу и переждать ещё одну ночь на дне оврага, моля духов предков, чтобы его не нашли? Он был голоден и устал, и это был бы первый его выстрел по живому человеку. Голова снова закружилась. Невозможно. Это было невозможно. Лучше немедленно бежать. Или залезть повыше и надеяться, что его клановые одежды скроют его в листве.
Он уже опустил руки и собирался убрать стрелу в трофейный колчан, когда увидел, что дозорный спустился с вышки и прошел ту часть пути, которую с его позиции не было видно. Он уже вышел к тому месту, которое выбрал для выстрела Не Хуайсан и, прикрыв глаза ладонью от солнца, вглядывался в рощу.
Не Хуайсану показалось, что дозорный смотрит точно на него. Может, наконечник стрелы поймал лучик солнца сквозь листву, а зоркий дозорный заметил это. Сердце ухнуло в пятки и замерло, дыхание остановилось, уши как будто заложило, и Не Хуайсан сам не понял, как натянул тетиву и выстрелил. Стрела попала в грудь дозорного, но смертельным ранение не было. В панике Не Хуайсан вытаскивал из колчана новые стрелы и стрелял, с трудом прицеливаясь дрожащими руками. Вторым выстрелом он промахнулся и только прибил к земле рукав ханьфу. Третий угодил в руку. В глазах у него потемнело от ужаса, уши как будто вздрагивали в предвкушении звука взрыва сигнальной ракеты.
Когда он уже сидел на земле под деревом и пытался отдышаться, он понял, что практически ничего не помнит о произошедшем. Вроде бы у него дрожали руки. А вроде бы и наоборот, поражали его внутренний взгляд твердостью, какой могли бы гордиться его брат и родители. Кажется, он совсем не мог дышать – ни вдохнуть, ни выдохнуть, пока не скатился вниз по веткам, едва цепляясь за них в полуобморочном состоянии. Это подтверждалось его сбитым дыханием. Но вроде бы он сделал пару медленных глубоких вдохов между выстрелами. Вроде бы у него потемнело в глазах после третьего выстрела. А вроде бы он помнил, как целился в четвертый и в пятый раз.
Не в силах справиться с пережитым, он бессильно лежал на траве и ждал, пока перед глазами перестанут плясать разноцветные мушки и исчезнет ком в горле.
Восстановив дыхание, он с огромным трудом заставил себя не уснуть на месте и подняться. Сначала на колени, потом на четвереньки. После – небольшая передышка, ещё одно усилие разболевшихся мышц – и он заставил себя посмотреть на дозорного. В теле и вокруг было не меньше дюжины стрел. Большая часть мимо. Покачиваясь, он подошел ближе. В траве неподалеку от прибитого к земле рукава лежала откатившаяся по склону сигнальная ракета, а мертвая рука сжимала огненный талисман.
Голова снова закружилась, в глазах потемнело и Не Хуайсан поддался слабости – упал на траву рядом с телом и позволил себе немного полежать. Судя по положению солнца, у него было полно времени до смены караула. Но засыпать нельзя было ни в коем случае, слишком много нужно было ещё сделать. В голове было болезненно пусто, рука с непривычки саднила и горела, накатила усталость, хотелось есть, спать и плакать. Не Хуайсан позволил себе закрыть глаза на пару секунд. Слишком уж приятно солнце приятно подогревало через листву. Он открыл глаза и убедился – солнце было ровно на том же месте, что и в прошлый. Снова закрыл глаза. И открыл. Огромным усилием заставил себя встать. Нет, не сейчас. Ему слишком много надо сделать. В любой момент мимо может кто-нибудь пролететь, из дозорного пункта в горах или наоборот, что если ему захочется перекинуться парой слов или он просто будет достаточно наблюдателен, и заметит отсутствие дозорных под деревянной крышей вышки?
Не Хуайсан в спешке выдергивал из земли и тела стрелы и собирал их обратно в колчан, заодно прихватив и стрелы второго дозорного. Обыскивая тело, он испытал некоторое сочувствие к людям, которые, возможно, оказались на этом месте против воли, вынужденные подчиниться мощи ордена Вэнь, чтобы выжить. Но поделать с этим он ничего не мог – слишком пугающими были мысли о том, что он может оказаться пленником разъяренного Вэнь Чао, инструментом в борьбе против брата или в застенках Безночного Города. Но отогнав воспоминания, нервно огляделся по сторонам и поспешил к сараю.
В сарае было почти уютно – очаг с висящим над ним котелком, циновки, ящики с утварью и маленький бамбуковый столик. И там его ждало то, на что он даже не смел надеяться – шелковая карта окрестностей горы с дорогой от большого дозорного пункта, в котором их держали, к городу у подножья горы и нескольким ближайшим деревням, и почтовым станциям. Кроме того, в ящиках нашлось ещё больше талисманов, готовых и пустых.
Теперь он разложил все свои трофеи и обстоятельно перебрал их. Два с половиной комплекта талисманов – почти все свои он давно раздал другим ученикам. Пригодятся. Два кошелька. Нож – скорее кухонный, но большего ему и не нужно было, всё равно обращаться с ним он не умел. Скромный паёк – пара неаппетитных суховатых лепешек, завернутых в промасленную бумагу, несмотря на их вид, от одного взгляда живот заныл, а рот наполнился слюной, но времени есть сейчас не было, сначала он отойдет подальше от башни и тогда перекусит. Потрепанная книжка – легкомысленный роман. Не самая нужная вещь, но, возможно, ему повезет выменять ее в городе на что-нибудь полезное. Бумага – пригодится.
Денег в кошельках было немного, даже вместе с его собственными средствами сложно было сказать, хватит ли на дорогу домой. Кроме ночлега и еды, нужна была ещё неприметная верхняя одежда – он не мог позволить себе оставаться в накидке клановых цветов в землях Вэнь. Даже если он снимет накидку, всё равно будет слишком приметно. И самое главное – ему понадобятся карты, можно попробовать идти без них, опираясь только на слова местных, но это казалось ему слишком рискованным. К тому же, кто знает, сколько заклинателей ордена Вэнь он встретит. Возможно, ему придется сходить с широкой дороги и идти другим путем. Он с трудом представлял себе стоимость карт, но догадывался, что в пути придется на всём экономить. Весь опыт дальних путешествий ограничивался полетами со старшими, как правило, без остановок или с ночевкой в опрятной чистой гостинице. Когда он доберется до города и оценит возможные расходы, станет понятнее.
Не Хуайсан надеялся добраться до города без остановок, но он уже потерял половину дня и очень устал. Ночевка в лесу не входила в его планы, но он на всякий случай подобрал пару циновок.
Он глубоко вздохнул, прислушался – снаружи не доносилось ни единого звука – последний раз поспешно оглядел сарай, разложил вещи в рукава и, прислушиваясь и нервно озираясь, побежал под кроны деревьев. Последний раз бросив взгляд на тела в белых одеждах он на секунду замер и задумался. Прошлой ночью было холодно. И сегодня он может не успеть спуститься в город до темноты. Нет-нет, он не мог позволить себе разбрасываться такими вещами. Он спрыгнул к ручью и снял с неудачливого дозорного верхнюю накидку. Тело казалось тяжелым и неповоротливым, а накидка промокла и испачкалась, и к тому же она была слишком большой и слишком приметной, и никто ни в коем случае не должен был узнать, что она у него есть. Но она была плотной и тёплой, и здравый смысл подсказывал, что тёплая одежда ему пригодится.
Смотав из одежды узелок, он поспешил вниз по течению. Благодаря карте он теперь знал, где проходит дорога и стоят другие дозорные башни, поэтому он решил идти вдоль ручья, пока не отойдёт подальше от лагеря.
Солнце медленно опускалось по небу, ручей журчал и слепил бликами. Не Хуайсан постоянно оглядывался и прислушивался, но в этом ненормально тихом лесу он не слышал ничего, кроме ручья, шелеста листьев и собственных шагов. Дуб-ориентир пропал из виду, и уставший Не Хуайсан решил сделать привал. Его ноги уже подкашивались от усталости, от голода кружилась голова. Он разломил одну из лепёшек на две части и попытался съесть, но челюсти сводило и куски не лезли в горло, причиняя боль. Он с огромным трудом заставил себя проглотить несколько кусочков, обмакивая их в ручей. Но даже четверть лепёшки придала ему сил.
Он встал и отряхнул колени, раздумывая о том, чтобы найти себе удобную палку, и решил поглядывать по сторонам. Вскоре его взгляд зацепился за что-то в воде ниже по течению ручья.
Кожаная фляга разведчика Вэнь, та самая, которую он упустил ранее, болталась в воде, зацепившись за ветви! Не Хуайсан не мог не порадоваться своей необыкновенной удаче. Добротная и вместительная, но слишком приметная. Можно было бы спрятать её в рукав, но путник без фляги будет выглядеть подозрительно. Придётся продать или обменять её в городе на что-нибудь более простое. Но пока он набрал в неё воду и повесил к себе на пояс. Это немного подняло его дух, и, подобрав на земле какую-то палку, он продолжил спуск.
Но вскоре он услышал то, что так боялся – где-то за его спиной взорвался сигнальный огонь. Казалось, что это произошло где-то совсем рядом, Не Хуайсан запаниковал и упал в ближайшие кусты, пытаясь спрятаться. Его снова затрясло, лоб покрыл липкий пот, он начал задыхаться, а думать и вовсе не мог из-за парализующего страха – как будто сигнальный огонь взорвался прямо у него в голове. Он не знал, сколько времени от так просидел в кустах, дрожа и нервно вслушиваясь в мёртвую тишину неживого леса, прежде чем смог успокоить дыхание и заставить себе размышлять здраво. Уже смеркалось, значит, он должен был пройти довольно большое расстояние. К тому же, в сумерках его темные одежды станут для него преимуществом. И ещё он должен быть очень далеко от дороги. А тишина вокруг была лучшим доказательством того, что его пока никто не ищет и не преследует. По крайней мере, не здесь. Он неуклюже выбрался из кустов и поёжился – за время, что он провёл без движения, конечности затекли и стала явственно ощущаться наступающая вечерняя прохлада.
Он достал недоеденную четвертинку лепёшки, но опять едва справился с ней. Его тошнило, даже несмотря на завывающее чувство голода в животе, зубы отказывались жевать кусочки хлеба, а горло болело. С трудом закончивши скромную трапезу, он поспешил уйти подальше, пока ещё совсем не стемнело. Он уже не мог точно сказать, где находится и сколько осталось идти до места, где ручей впадает в речушку, которое он выбрал своим ориентиром для выхода на дорогу. Сейчас нельзя было с уверенностью сказать, что пугало больше – ещё одна ночь в лесу, где его могут искать, или ночь рядом с дорогой, где точно будут враги. По пути он приметил неплохую палку и теперь шел увереннее, проверяя путь перед собой. Она казалась слишком хрупкой и была коротковата.
Быстро темнело. Идти было всё тяжелее. Измотанный Не Хуайсан хотел как можно быстрее покинуть гору, поесть тёплого риса и лечь спать на настоящую кровать. Он вглядывался в наступающую темноту и напрягал слух, но вокруг была только неестественная тишина. Он решился зажечь один из огненных талисманов, чтобы осветить себе путь. Идти стало легче, но он по-прежнему вслушивался в гнетущую тишину, вздрагивая от каждого шороха.
Ему пока везло с погодой и уже вторые сутки подряд на небе не было ни облачка. Его передернуло от мысли, что он мог бы пробираться по лесу под дождём.
Он едва не упал на землю от неожиданности, когда где-то далеко взорвался ещё один сигнальный огонь. Горное эхо далеко разнесло звук взрыва, но теперь он видел, где в тёмном небе расцвел знак солнца, и точно мог быть уверен, что он пока в безопасности. Не Хуайсан ускорил шаг, стараясь держаться под деревьями. Если сейчас он достаточно близко к месту впадения ручья в реку, он сможет незаметно проскочить. Судя по карте, рядом с этим местом должен был находиться ещё один наблюдательный пост вроде того, какой был около большого дуба. Он задумался, как Цзинь Цзысюань и его группа прошли это место. Наверное, просто убили дежурных или заставили их отступить, воспользовавшись численным преимуществом… Ему не стоило об этом беспокоиться. Здесь и сейчас он был совсем один. Ни его брата, ни людей, которых он послал присматривать за ним. Никого. Только он сам, звёздное небо и адепты Вэнь. Он глубоко вздохнул и продолжил спускаться.
Над макушками деревьев пролетел патруль, Не Хуайсан в ужасе погасил талисман и прижался к стволу дерева, но, кажется, никто из них даже не взглянул вниз.
Шум воды усиливался, перекрывая все возможные звуки вокруг. Только громкая речь сможет пробиться через него. Идти дальше с огненным талисманом было слишком опасно, и Не Хуайсан погасил его.
И вскоре он увидел точно такую же деревянную башенку, как и у дуба. В лунном свете были отчётливо видны дозорные в одеждах Вэнь.
Не Хуайсан глубоко вздохнул и осмотрелся. По берегам реки не было деревьев, весной, должно быть, она заливала всю небольшую каменистую долину до самой башни. Накатил приступ тошноты и головокружения. Насколько он помнил карту, до подножия горы оставалось не так много, и он мог позволить себе ещё половинку сухой лепёшки, утром или самое позднее к обеду он будет в городе и наконец-то поест нормально. От одной только мысли о свежеиспечённой лепешке и дымящемся рисе с бульоном и овощами живот скрутило и рот наполнился слюной. Он усилием воли отогнал эти мысли. Здесь, у реки, было холодно и промозгло, когда он шёл вдоль ручья, он такого не замечал. Но надо было продумать, как обойти дозорных.
Вроде бы, обширное пространство долины и удобное расположение башни на берегу говорили о том, что Не Хуайсану будет несложно обойти их по берегу, скрываясь в густой тени деревьев. Он не мог видеть, чем заняты дозорные, но их фигуры то и дело перемещались от одного края к другому.
Пригнувшись, Не Хуайсан начал пробираться по лесу к дороге. Уже было совсем темно, и он ощупывал путь перед собой палкой. Ему всё время казалось, что дозорные смотрят точно на него, что его шаги слишком громкие, листья деревьев оглушительно шелестят и что его вот-вот схватят. Усилием он заставлял себе дышать глубоко и ровно. Как назло, на него накатила волна усталости. Глаза закрывались, голова кружилась, казалось, он вот-вот просто уснёт на месте.
Когда Не Хуайсан оказался слишком близко к башне, он решил ползти. Это было медленно, но надёжнее. Он медленно ощупывал путь перед собой – камни, влажная холодная земля и прелая листва. Под руку попалось что-то отвратительно склизкое, и он едва не заорал от неожиданности, откидывая в сторону горсть земли. Сердце бешено колотилось, ему казалось, что от его резкого движения закачались кусты и теперь его точно найдут. Найдут, схватят и запихнут в темницу Безночного Города. В горле пересохло, голова кружилась всё сильнее. Он холодной земли он замерз, ладони уже почти ничего не чувствовали, а он только поравнялся с башней. Расстояние и журчание воды не позволяли ничего услышать, а из-за кустов и травы ничего не было видно. Всё, что мог делать Не Хуайсан – это продолжать ползти так тихо, как он только может. От холода начали стучать зубы, в голове стоял туман. Хотелось просто лечь и закрыть глаза ненадолго. Но нельзя было поддаваться этому порыву. Внизу его ждал постоялый двор, дымящаяся пиала с рисом и кровать. Он должен дойти до города.
Когда он решился приподняться, оказалось, что вышка была ещё слишком быстро, и он снова упал в высокую траву. По пути он исколол руки о какой-то куст и едва не отключился, но в следующий раз он смог выдохнуть с облегчением – этот отрезок пути остался позади.
Не Хуайсан весь окоченел, пока полз, и теперь, привалившись к стволу большой ивы, надёжно скрывающей его своей листвой, пытался унять дрожь. Он уже не мог оценить, дрожит он от того, что замёрз, от того, что устал или от страха. Он попытался направить свою ци на то, чтобы согреться, но был слишком измотанным для этого, и потому только поднялся, опираясь на ствол дерева, и пошёл дальше. Луна была высоко, он даже не заметил, сколько времени ушло на то, чтобы пройти мимо башни. Значит, в городе он будет к рассвету. Он поспешил вниз по склону. Теперь сквозь кусты и деревья он видел дорогу.
Не Хуайсан сам не понял, что произошло. Ему показалось, что он просто моргнул и в этот же момент его палка соскользнула по влажному от росы камню и он кубарем полетел вниз по склону. Как назло, руки и ноги едва подчинялись ему, и он только мог попытаться сгруппироваться. Камни больно ударяли его по спине, по рукам и ногам, по голове. Падение было совершенно неконтролируемым, как будто его тело окончательно сдалось без сна и на жалком пайке из лепёшек и воды, он пытался схватиться за камни, ветки или траву, но замёрзшие пальцы не повиновались. Он беспомощно растянулся на острых камнях, впивающихся в спину. Едва из глаз перестали сыпаться искры, он с трудом сел и осмотрелся. Всё тело болело после падения, но боль неведомым образом придала ему сил. А кроме того, он услышал кое-что невероятное – где-то в роще впереди раздавалось чириканье пташки. Значит, он покинул эту проклятую безжизненную гору. И кроме того, близилось утро. Последний кусок лепёшки придал ему сил для последнего перехода. Последним штрихом он снял накидку и вывернул её наизнанку. Нельзя было назвать это хорошей маскировкой, но хоть что-то.
***
Невероятным чудом было то, что по пути к городу, названия которого Не Хуайсан не запомнил, ему не встретилось ни одного человека в одеждах цветов Вэнь. Ушибы от падения всё ещё болели и до смерти хотелось спать. Немного сонный стражник не задумываясь ответил на его вопросы. Было раннее утро, и лавки с одеждой и книгами ещё не открылись. Конечно, он предпочёл бы сразу купить более неприметные одежды, чтобы больше не попадаться на глаза адептам Вэнь в ханьфу цветов Не, но это придётся отложить до обеда. Он зажмурился, пережидая приступ тошноты, и отправился на постоялый двор, благо, стражник понятно объяснил, как туда попасть.
Небольшой городок вдали от больших дорог потихоньку просыпался. На улицы выходили люди, просачивался запах свежей еды, начинали звучать голоса, а Не Хуайсан с трудом добрёл до простого двухэтажного здания. Он расплатился с сонным хозяином, предусмотрительно оставив большую часть денег в другом кошельке. В этот момент он не мог решить, чего же он хочет больше – спать или есть, но запах свежих лепёшек едва не заставил его потерять сознание. Он было собирался жадно наброситься на половину порции риса с маринованными овощами – он помнил, что в лесу из-за переживаний не смог нормально поесть, поэтому не стал брать много – и его снова сразил приступ тревоги. Он медленно выпил чая и попытался убедить себя в том, что он сейчас в безопасности. Он не решился спрашивать о том, есть ли в городе заклинатели в одежде с узором из пламени, но пока никого из них не видел. С огромным усилием ему удалось поесть, но даже эта несчастная половинка порции риса встала поперек желудка. Последним усилием он поднялся в комнату – не такую шикарную, в какой он привык останавливаться, но и не совсем удручающую – и без сил упал на постель.
Он думал, что отключится моментально, едва его голова коснётся подушки, но вместо этого назойливое жужжание только стало громче. Он мучительно пытался уснуть, но подскакивал от каждого шороха, от каждого голоса. Ему казалось, что это адепты Цишань Вэнь. Вот они окружают постоялый двор, чтобы он не убежал. Вот они стоят у его двери. Иногда он начинал задрёмывать, проваливаясь в абсурдные сновидения, которые он не мог запомнить, не приносившие ничего, кроме удивления и недоумения своей нелепостью, но по-прежнему подскакивал от каждого шороха. Его глаза закрывались от усталости, но в голове как будто стоял плотный туман страха, не дающий расслабиться и крепко уснуть. Иногда у него начинали стучать зубы или бросало в дрожь, иногда он отключался, погружаясь в море странных и необъяснимых вещей. Из умывальника спускалась шёлковая нить, по которой наверх карабкались гуси с человеческими лицами, лепёшки бросались в пляс и разлитый бульон требовал вернуть его к семье – кускам вяленого мяса и отрубленной куриной голове, которые…
Он сел на кровати. От бредовых сновидений не осталось никаких воспоминаний. За окном светило солнце, гудели голоса, кипела жизнь. Он наконец осмотрелся в комнате. При свете дня обстановка оказалась более удручающей, чем в утренних сумерках, но в любом случае это уже не имело значения – ему следовало убираться отсюда как можно быстрее. Но сначала он сходит вниз и заплатит пару монет за то, чтобы ему принесли горячей воды – после всех злоключений ему хотелось вымыться как никогда раньше. Ещё монету служанке за стирку. Он критически оглядел свою одежду. Пожалуй, несмотря на то, сколько он ползал по земле, она выглядела достаточно прилично, чтобы сходить за покупками, если не надевать накидку. Потом он хорошенько поспит здесь ещё одну ночь и утром отправится на север.
На улице его снова охватила тревога. Всюду мерещились одежды с узором пламени, к тому же, он не смог сразу сориентироваться в незнакомом городе. Он чувствовал, что выглядит подозрительно. Не надо было идти в город, лучше было бы выбрать деревню поблизости…
Его сердце ухнуло в пятки, когда он и вправду увидел патруль. Он в ужасе метнулся в ближайшую чайную. Интересно, какова вероятность того, что адепты Цишань Вэнь узнают в нём ценного заложника? Он ведёт себя слишком неосмотрительно, слишком подозрительно. Любой догадается, что с ним что-то не так, если он будет так бегать и озираться. Даже простой горожанин. Усталость по-прежнему давала о себе знать. Иногда он чувствовал слабость и головокружение, иногда реальность вокруг становилась ярче, а предметы чётче.
Купить новую одежду оказалось проще всего, хотя он чувствовал, что люди как будто бы смотрят на него странно. С подозрением. А книжную лавку оказалось не только трудно найти, но и пришлось долго торговаться с хозяином, смекнувшим, как сильно Не Хуайсану нужна была карта. Хоть в итоге они и договорились до приемлемой цены, возможно, дальше ему придётся останавливаться в местах попроще, иначе денег до дома не хватит. Кроме того, он купил ещё пару лепёшек, флягу из тыквы-горлянки и соломенную шляпу. Теперь он должен сойти за обычного путешественника.
В гостинице он с наслаждением привёл себя в порядок – теплая вода успокоила и расслабила его, с досадой рассмотрел на себе синяки от падения, огромные и болезненные, и принялся собирать вещи. Теперь у него был узелок, фляга на поясе, простое серое ханьфу, соломенная шляпа и палка. Он должен был выглядеть, как обычный простолюдин. Должен был… он вспомнил патруль в городе и почувствовал комок в горле. Сегодня ночью он должен как следует выспаться, чтобы идти дальше. С такими планами он поужинал ещё половиной порции риса с овощами, набрал воды в обе фляги, выпил чаю и подготовился ложиться спать. Кажется, он немного успокоился и есть было немного проще. Его охватила странная тревога – с одной стороны, он до смерти боялся попасть в руки адептов Вэнь, но с другой – это слишком напоминало сборы в какую-нибудь поездку. Он нервно рассмеялся своим мыслям.
Этим вечером ему спалось намного лучше. Он по-прежнему просыпался он громких звуков, но при этом он не чувствовал себя таким разбитым и его больше не тревожили бредовые сновидения. Однако, когда сквозь сон он услышал голоса внизу, то перестал дышать и его кровь заледенела. Хозяин обращался к шумной компании «Господа бессмертные заклинатели»! Адепты Цишань Вэнь! Он вслушивался в голоса, но не мог ничего разобрать, так как они вдруг начали говорить вполголоса. Они пришли за ним! Хозяин сдал его! Нет-нет-нет-нет, так не пойдёт! Он резко подскочил и принялся собирать вещи. К счастью, оставалась лишь постиранная служанкой одежда, которая досыхала где попало. С лестницы уже доносился топот, когда Не Хуайсан, не задумываясь, выпрыгнул в окно.
Он немного ударился, но приземлился относительно удачно – на гору дров и тут же бросился за угол. Прижавшись к стене, он напряженно вслушивался в голоса. Они определённо доносились из той комнаты, где он совсем недавно мирно спал.
Нужно было немедленно бежать из города.
***
После поспешного бегства ему снова пришлось идти всю ночь пешком. Он не решился идти по дороге, и шёл по лесу в небольшом отдалении, нервно оглядываясь и облизывая губы. На всякий случай он достал из мешочка лук и стрелы – при свете дня он не решился бы ходить с оружием Цишань Вэнь, но ночью ему было так спокойнее. Однажды над дорогой пролетел отряд заклинателей на мечах, они летели медленно, как будто кого-то высматривали. Не Хуайсан прятался в кустах и напрягал слух в надежде услышать обрывки разговоров. Ветер донёс до него что-то вроде «остался в городе» и он немного успокоился.
После того, как всплеск бодрости унялся, на него снова накатила усталость. Голова была тяжёлой, ноги отказывались идти, а глаза закрывались. Он старался держаться дороги, судя по карте, к утру или к полудню он должен был дойти до маленькой деревеньки на перекрёстке, в которой обычно останавливались паломники во время путешествий в известный храм на востоке, название которого Не Хуайсан не запомнил, только то, что там часто молились те, у кого не рождались сыновья.
Он глубоко вздохнул. Идти здесь было проще, чем в горах, но если там было легко оступиться на острых камнях, то тут он дважды едва не провалился в укрытые толстым слоем листвы ямы с дождевой водой. Здесь было сыро, но пахло не свежими водами горной реки, а затхлой дождевой водой, скапливающейся в густой тени низин. Холодало. Всё больше хотелось расстелить циновку, развести костёр и лечь спать прямо здесь.
Но это было бы неразумно, поэтому он размял спину и продолжил идти.
Но спустя некоторое время он заметил огонёк вдалеке. Неужели кто-то сошёл с дороги и разжёг костер? Может, незнакомец, позволит погреться у его костра. Окрылённый, он поспешил в направлении огонька.
Однако, где-то на половине пути он уловил странный звук. Шаги? Неровные, далеко впереди… и… хрипы? Определённо, они ни в коей мере не напоминали дыхание. То ли чавканье, то ли тихое подобие того, что следует перед рёвом… Впереди был живой мертвец, и он тоже шёл к костру! Не Хуайсан запаниковал. Он, конечно, был заклинателем, но вот так определить, что за существо нацелилось на незнакомца, он не мог. Стоило ли ему предупредить об опасности? Или вступить в бой? Но если это был настоящий лютый мертвец, ему ни за что с ним не справиться! Раздумывая, он продолжал идти на свет, но из-за того, что он полностью сконцентрировался на мертвеце, он перестал внимательно ощупывать дорогу палкой. Листва под ним просела, он оступился и невольно вскрикнул.
Его голос далеко разнёсся в ночной тишине.
Он зажал рот рукой и подскочил, прислушиваясь. У костра, кажется, тихонько заржала лошадь. Он услышал неровные шаги – шелестели листья и трещали ветки. Слишком быстро для простого ходячего мертвеца, из тех, что едва переставляют ноги, но слишком медленно для настоящего лютого мертвеца.
Но теперь у него не было времени размышлять пойдёт он за мертвецом или убежит от него. Мертвец почуял его и шёл сюда. Всё, что он мог сделать, это выбрать место для сражения. Поэтому он побежал к ближайшей полянке, хоть сколько-то освещённой лунным светом. По пути он едва не упал, оступившись. Ему было страшно как никогда в жизни. Он никогда раньше в одиночку не дрался с лютыми мертвецами. Да он вообще никогда с ними не дрался! Его снова начало трясти, в голове был туман.
На полянке он прислушался, но звуков теперь было слишком много. Казалось, ветки трещат со всех сторон сразу, а биение его собственного сердца заглушает всё, что можно. Он зажёг и бросил в сырую траву огненный талисман, чтобы хотя бы немного осветить полянку, достал лук и стрелу, приготовился стрелять, почувствовал, что руки до сих пор немного саднит непривычки. Для него это всё было слишком. Только позавчера он направлял этот лук на живого человека, а теперь ещё и лютый мертвец! Он всхлипнул, ощутив жалость к себе. Здесь не было никого, кто мог бы ему помочь. Если он не справится с этим мертвецом, то он просто сгинет здесь, и никто никогда не узнает о его позоре.
Мертвец вышел на поляну, протягивая полусгнившие руки к нему. Не Хуайсан закричал и с резвостью, которой не ожидал от себя, отпрыгнул подальше. Он с трудом соображал, что делает, все уроки и тренировки моментально выветрились из его памяти. Он наполнял стрелы ци и стрелял, хаотично доставал талисманы, бежал, спотыкался… ничего не помогало. Этот мертвец был сильнее. Не Хуайсан упал и выронил лук, он полз по земле, пока не упёрся спиной в дерево. В его ушах звучали хрипы мертвеца и звуки хрустящих веток, усиленные страхом и паникой.
Ему конец.
Внезапно перед его глазами что-то блеснуло, отражая лунный свет и мертвеца откинуло на шаг назад. Не Хуайсан встрепенулся и раньше, чем он смог понять, что происходит, он сковал мертвеца пачкой талисманов. Он беспомощно крутил головой. Рядом с ним в лунном свете стояли два юноши примерно его возраста. Они не были заклинателями, и их мечи не могли причинить большого вреда лютому мертвецу, но силы удара было достаточно, чтобы дать возможность Не Хуайсану действовать.
Не Хуайсан выдохнул. Это было слишком для него. Он никогда не был воином и не был заклинателем. Он просто праздный младший брат, от которого и так требовали слишком много. А тут «перевоспитание», черепаха, бегство, а теперь ещё и лютый мертвец. Не Хуайсан потерял самообладание и разрыдался.
– А? – один из юношей в недоумении уставился на Не Хуайсана. – Господин бессмертный заклинатель, что с Вами?
Не Хуайсан плохо помнил, что было дальше, но, кажется, юноша обнял его и успокаивал, как маленького. Не Хуайсан и сам не заметил, как крепко в него вцепился, продолжая реветь во всё горло. Недостойное поведение для благопристойного молодого господина, но ему было всё равно.
Утром он проснулся от того, что его кто-то легонько тормошил.
– Господин бессмертный заклинатель, просыпайтесь.
Не Хуайсан мимоходом подумал, что это звучит как издёвка, хотя ничего такого этот молодой господин не подразумевает. Он с трудом сел и осмотрелся. Голова по-прежнему была тяжёлой, но после пусть и непродолжительного, но здорового сна ему определённо стало лучше. Он спал на циновке, укрытый одеялом, а его спасители уже разожгли костёр и поставили греться котелок на треноге. Теперь Не Хуайсан смог разглядеть их как следует. Одеты оба были хорошо, но не вычурно и даже почти невзрачно, у обоих была безупречная осанка и хорошее телосложение. Они явно из воинского сословия, причём наверняка из верхушки. Тот, что сидел у костра и сверлил Не Хуайсана прямым тяжёлым взглядом был выше и шире в плечах, с благородными чертами лица, только слегка испорченными слишком резкими скулами. Тот, что утешал его вчера вечером, был скорее среднего роста, вроде бы миловидный, но вроде бы и совершенно неприметный и незапоминающийся.
Не Хуайсану стало неловко.
– Простите, что вчера повёл себя недостойно и причинил неудобства, - он встал в полный рост и поклонился молодым господам.
Ему нельзя было выходить из роли. Он всего лишь бесполезный недоучка из какого-нибудь храма.
– Я вижу, что вы благородные молодые господа, и я благодарен вам за спасение моей ничтожной жизни.
Юноши выглядели немного удивлёнными.
– И никакой я не заклинатель, – выпалил Не Хуайсан. – Всего лишь ученик. Притом совершенно бездарный, – добавил он немного тише, опустив взгляд.
– Не стоит так говорить, это ведь ты спас нас ночью от мертвеца, – второй юноша похлопал его по плечу. – Ты очень храбрый.
Не Хуайсан смутился.
– Я Сун Юй, а этот угрюмый тип – Чан Цзыфэн. Он может казаться суровым, но на самом деле он просто застенчивый, – Сун Юй улыбнулся. – А ты?
Не Хуайсан вздрогнул. К такому он не был готов.
– Юань Дао, – неожиданно для себя выпалил он.
– Очень приятно, – Сун Юй поклонился ему. – Ты обязан хотя бы позавтракать вместе с нами, – он жестом пригласил Не Хуайсана присоединиться. – Ты из какого-то клана заклинателей, верно? Ты умеешь летать на мече?
Не Хуайсан помотал головой.
– Меня пытались учить в храме в Пуяне, но у меня совсем не таланта.
– Так ты монах? Юань-даочжан?
Не Хуайсан достал свои лепёшки и отломил половинку.
– Да, вроде того.
– Значит, ты сейчас направляешься в Пуян?
– Да, – Не Хуайсан. – А вы двое? Вы ведь воины?
Сун Юй шуточно всплеснул руками.
– Неужели это так бросается в глаза? А мы ведь старались не выделятся.
Не Хуайсан рассмеялся. Ему было приятно в их компании.
– Послушай, Юань-даочжан, а нам ведь по пути. Не хочешь присоединиться? Не могу обещать, что мы довезём тебя до Пуяна, но я слышал, что у вас, заклинателей, сейчас непростые времена. К тому же, – он толкнул Не Хуайсана локтем, – будешь защищать нас от всякой нечисти.
Не Хуайсан не мог поверить своим ушам. Он ляпнул про Пуян наугад, но это же почти половина пути до Цинхэ! Он вскочил и низко поклонился.
– Я был бы очень благодарен молодым господам!
***
Ехать с Сун Юем и Чан Цзыфэном было намного лучше, чем идти одному. Они оба были очень хорошо образованы, а Сун Юй прекрасно разбирался в музыке и стихах, они с Не Хуайсаном постоянно обсуждали что-то. Чан Цзыфэн больше слушал, чем говорил, но и он стал относиться к Не Хуайсану теплее. Кажется, он действительно скрывал за суровостью застенчивость.
Днём они ехали – Сун Юй управлял повозкой, а Чан Цзыфэн на лошади рядом. Как они объяснили – перевозили вещи по просьбе семьи Чан, а на ночь останавливались в гостинице или разбивали лагерь. По вечерам Сун Юй иногда играл им на пипе, и казалось, что лучше этого занятия для него не может быть.
– Мой отец тоже хотел, чтобы я был воином. Но я совсем для этого не гожусь, – вдруг безо всякой причины сказал Не Хуайсан. Он сидел рядом с Сун Юем, а Чан Цзыфэн ехал немного впереди. – Я не гожусь для этого и меня совсем к этому не тянет.
Сун Юй хмыкнул.
– Я понимаю тебя, – неожиданно тихо произнёс он. – Меня тоже совсем к этому не тянет. Я бы предпочёл что-нибудь другое. Но ты-то можешь заняться тем, что тебе по душе?
Не Хуайсан опустил взгляд.
Сун Юй глубоко вздохнул.
– Ты ведь не связан узами крови и вассальной клятвы. Ты мог бы просто взять и заняться тем, что тебе по душе, – он снова тяжело вздохнул. – Когда-нибудь он станет генералом, а я буду его подчинённым. Он талантливый и усердный. Моя семья служит его семье уже почти сто лет, и мы дружим с детства. Даже если я мог бы предать свою семью, разве смогу я оставить его? Ох, прости, что-то я разболтался.
Не Хуайсан покачал головой.
– Ничего, я тебя очень понимаю.
– Я могу сдать государственный экзамен и стать чиновником. Это лучше, чем служить в армии. Чиновники плетут интриги, обманывают друг друга, заключают тайные соглашения и всё такое… не так весело, как просто играть музыку и сочинять стихи, но всё еще лучше службы, и к тому же за это семья от меня не откажется – он усмехнулся. – Я мог бы пойти в судьи, стать сначала писарем или секретарём, носить коричневое платье и шапочку, набираться ума-разума от своего наставника… А чем бы ты занялся, если мог?
Не Хуайсан промолчал.
– Не знаю. А ты говоришь так, как будто на самом деле всё уже решил.
Сун Юй хмыкнул и отмахнулся.
– Это просто пустая болтовня, забудь.
Не Хуайсан задумался. Интересно, есть ли в этом мире место для такого ни на что не годного, как он.
***
После того, как Не Хуайсан тепло расстался со своими новыми друзьями, он снова остался один. Он больше не мог прятаться в повозке от патрулей и притворятся их слугой в гостиницах. Он проводил взглядом повозку и пошёл дальше по дороге. Карточка грела душу, дома он непременно разузнает, что же за люди помогли ему.
Он приближался к территории, которая давно принадлежала Цишань Вэнь и ему нужно было идти так осторожно, как он только мог. Благодаря помощи, он сэкономил немного денег на картах, но их по-прежнему было мало. Погода тоже испортилась, накрапывал мелкий дождик, который грозил перейти в холодный ноябрьский дождь. Он поёжился. Надо было идти быстрее.
Видимо, вся предназначенная ему в этом путешествии удача ушла на встречу с Сун Юем и Чан Цзыфэном. Когда он подошёл к первому городу на своём пути, он увидел множество людей в форме Цишань Вэнь. Не Хуайсан к тому времени промок и замёрз. Натянув пониже соломенную шляпу, он потратил уйму времени на то, чтобы зайти в другие ворота. Ему пришлось остановиться в ужасном месте на окраине, потому что в город он не решился бы зайти.
Он опять плохо спал, без защиты ему снова было страшно. Свернувшись в калачик на бамбуковой кровати, он едва не рыдал он собственной ничтожности. За те семь дней, что они ехали вместе, переживания немного улеглись, а кое-что и забылось, и он просто искренне радовался. И был под чужой защитой. Как всегда. А сам по себе он ни на что не годен. В горле встал комок. Вот теперь он точно совсем один. Сколько он не пытался уснуть, его постоянно тревожили то голоса пьянчуг на улице, то завывающий ветер, то холод, хотя он укрылся даже трофейными одеждами Цишань Вэнь.
Утром он встал совершенно разбитым. Аппетита не было, но он купил впрок немного еды. Ему везде то и дело встречались отряды Цишань Вэнь, и каждый раз сердце падало. Отныне он избегал ходить по дорогам, а выбирал окольные тропы, ночевал где попало и всё реже – в гостиницах. Он попал на вражескую территорию. Теперь либо идти напролом, либо искать обходной путь и застрять в пути не меньше, чем ещё на одну неделю. Он плохо спал, постоянно чувствовал усталость, у него не было аппетита. Должно быть, он ужасно выглядел. Почти всё время шли дожди, и ему, промокшему и озябшему, приходилось пробираться через грязь и слякоть. Почти всё время, когда он не думал о том, как бы не попасться патрулям, он думал о доме. О доме и о брате. Его больше не волновала ни воинская честь, ни прочая мишура. Он был согласен оставаться под его защитой на всю жизнь.
На четвертый день своего путешествия Не Хуайсан столкнулся с патрулём Цишань Вэнь в лоб. Он уже был очень далеко от дороги и едва стоял на ногах в поисках места для ночлега, а в итоге сначала едва не зашёл в болото, а потом половину ночи прятался на дереве, дрожа от холода и страха.
Но самое страшное началось потом. Утром он понял, что заблудился. Куда он не пытался идти, вокруг были хилые рощицы, перемежавшиеся болотцами. Всё, что он мог делать – просто идти на север, без малейшего понятия, где же он находится. Он снова вздрагивал от каждого шороха и мучился от постоянной тошноты и усталости. Вскоре у него закончилась еда, которую он купил в городе. Он с трудом запихивал в себя кусочки чёрствого хлеба, понимая, что это последнее, что у него есть. Он не знал, водится ли в мелком болотце съедобная рыба, да и как бы он её наловил? О том, чтобы поймать какое-нибудь животное, речи уже не шло, кроме того, что он с трудом представлял себя занимающимся свежеванием и разделкой тушки, его руки уже слишком сильно дрожали, а концентрировать внимание было совсем тяжело.
Солнце едва просвечивало сквозь тяжёлые облака, но, к счастью, дожди поутихли. Спустя два дня и две ночи блужданий по болоту Не Хуайсан вышел на некоторое подобие тропы. Он больше не боялся и открыто нёс за спиной лук и стрелы, которых, правда порядком поубавилось после встречи с лютым мертвецом.
Он и сам не понял, что произошло, просто однажды у него потемнело в глазах, и он упал. Он лежал на сырой земле и пытался понять, как солнце могло сдвинуться на небе, пока он падал. В голове стоял густой туман, он с трудом соображал. Потребовалось серьёзное усилие, чтобы подняться, опираясь на палку, которую он подобрал после того, как потерял предыдущую. Ему снова было нехорошо. Контуры предметов казались то размытыми, то чрезвычайно чёткими. Он глотнул воды из фляги и пошёл дальше.
Уже совсем стемнело, когда он вдруг услышал голоса. Раньше с ним уже такое случалось, но в этот раз, кажется, всё было по-настоящему. Ему виделся яркий огонь костра, музыка и запах еды. Но это ведь не могло быть реальностью, так? Он просто слишком долго ходил по болоту. Нет тут никаких людей, нет никакой музыки и нет никакой еды. Просто не может быть. Он медленно подкрадывался к костру. Его разум как будто бы очистился от тумана и теперь был кристально чист. Одновременно с этим, он прекрасно понимал, что всё происходящее нереально. Четыре человека вокруг костра. Рослые мужчины, вроде бы даже вооружённые. Не Хуайсана скрутило от тошноты и запаха риса в бульоне. Не Хуайсан не воин и не слишком хороший стрелок. Звонкая мелодия совершенно точно доносилась из ниоткуда. Были ли эти люди и этот костёр реальны? Не Хуайсан не воин, но зато он заклинатель. Что сможет сделать простой человек с заряженной ци стрелой? Или с огненным талисманом? Он уже был на расстоянии выстрела. Скорее всего он просто бредил. Он прицелился. Целится было просто, как никогда. Руки больше не дрожали и не болели от тетивы. Наверное, это был сон, а настоящий Не Хуайсан просто умирал от голода в болоте, и ему снился рис с бульоном. Он выстрелил, и стрела попала точно в спину одному из мужчин, пробив его насквозь. Остальные трое вскочили, двое схватились за оружие, а третий бросил в сторону Не Хуайсана горящее полено, но тут же упал, пронзённый второй стрелой. Не Хуайсан ворвался на стоянку неизвестных ему людей и поджёг с помощью талисманов двух оставшихся, и они с криками убежали, побросав всё. Иными словами, это просто не могло быть реальностью. Настоящий Не Хуайсан ни на что не годен.
Не Хуайсан жадно набросился на кашу в котелке. Он запихивал её в рот и глотал, даже не пытаясь прожевать. Его бросило в жар, руки затряслись. Он перестал понимать, что происходит. Его рвало, бросало попеременно в жар и холод, он выронил котелок и совсем потерял связь с реальностью.
Очнулся он уже днём, и чувствовал себя ещё хуже, чем накануне. Он лежал в зарослях высоких камышей, неподалёку журчала вода. Кажется, вчерашнее и вправду было сном. Во всяком случае, он был также голоден, как и вчера. К тому же он опять потерял свою палку. Без неё встать было совсем тяжело. В полубессознательном состоянии он побрёл по берегу.
Когда он в этот раз услышал голоса, он был уверен, что они настоящие. Он узнал голос помощника старшего брата! Впереди были разведчики Цинхэ Не! Его сознание как будто бы немного прояснилось. Он никак не мог предстать перед ними в таком виде! Он немедленно сбросил с себя серую накидку и принялся доставать клановую. И ещё он должен был избавиться от всех этих вещей! Он замотал лук и колчан со стрелами в накидку с узором Цишань Вэнь и вместе с флягой бросил в реку.
Пошатываясь, он побрёл на голоса.
***
Когда Не Хуайсан проснулся, он сразу понял, что он дома. Пахло травами, он сам был в чистой одежде. Он резко встал, но у него тут же закружилась голова и потемнело в глазах. Служанка, которая сидела рядом с ним, всплеснула руками и тотчас же убежала.
Когда к нему в комнату зашёл Не Минцзюэ, Не Хуайсан просто бросился ему на грудь и разрыдался.
– Ты молодец, – Не Минцзюэ потрепал его по волосам. – Но больше так не делай.
– Да! – Не Хуайсан разрыдался ещё сильнее, обнимая брата настолько крепко, насколько он только мог.
***
– Он нам лгал. Он не монах и никогда им не был.
– И что, разве это имеет значение? Он боялся этих людей по-настоящему, и насчет своих способностей не врал. У бессмертных, похоже, настают непростые времена.
– Почему ты так привязался к нему?
– Мы похожи, знаешь ли. Все трое. Такие маленькие птички, которые сидят в своих клетках.
– Не говори так. Интересно, откуда он на самом деле?
– Что, думаешь однажды воспользоваться его помощью? Как амбициозно, генерал Чан! Думаешь, мы с ним ещё когда-нибудь встретимся?
– Кто знает…
***
Глава разведки Цинхэ Не с интересом осматривал свою добычу. Только сегодня утром ему навстречу неожиданно вышел второй молодой господин, весь грязный, бледный и дрожащий. А теперь он выловил рядом с этим местом интереснейший свёрток – накидку Цишань Вэнь, в которую были замотаны лук Цишань Вэнь, колчан со стрелами, на некоторых из которых была кровь, и фляжку Цишань Вэнь.
Что бы это могло значить?
@темы: Совет кланов, Орден Цинхэ Не, Драма/ангст/хоррор, Текст
-
-
07.12.2019 в 01:39-
-
07.12.2019 в 09:59-
-
07.12.2019 в 23:50читать дальше
читать дальше
-
-
09.12.2019 в 20:11-
-
09.12.2019 в 21:43первая половина просто отличная, очень напряженная и круто прописанная, проработка деталей и окружения - супер
а дальше получилась какая-то deadline horse
убийство дозорных - супер, схватка с зомбарем - менее супер, конец - совсем не супер
я пониманию желание автора довести все до жирной точки, но, кмк, стоило либо остановиться на первой половине, либо также заморочиться со второй, вот тогда было бы совсем супер
немного непонятно, зачем нужны чуваки из середины - они сильно сбивают с линии безумия и страха НХС
немного странно видеть Не Хуайсана переживающим из-за своих способностей, это нетипично для него, но это все равно очень интересный и необычный взгляд на этого персонажа, который в принципе можно оправдать тем, что надеяться ему не на кого
но в целом мне понравилось, особенно часть со спуском с горы и городом
-
-
11.12.2019 в 21:35спасибо за замечания, в следующие раз автор постарается справиться лучше