Тема: дракон
Автор: Nie Huaisang team
Бета: Nie Huaisang team
Пейринг, персонажи: Не Хуайсан, ОМП
Категория: джен
Рейтинг: G
Жанр: пропущенная сцена, драма
Размер: 7262 слова
Краткое содержание: истории о людях, помогавших Не Хуайсану осуществить его замысел: дракон Не Хуайсана.
Предупреждения: нелинейное повествование
Комментарий:
читать дальшеГлава Ку поставил чашку на стол.
— Довольно церемоний. Мы давно друг друга знаем, и я не глуп и не слеп, чтобы понять. Зачем на самом деле ты позвал меня?
Старейшина Шеньи задумчиво потянулся за пирожным.
— Ты прав, пора, — он всё ещё пребывал в глубокой задумчивости. — Но начать будет непросто. У меня к тебе очень серьезный разговор.
— Я понимаю, — Глава Ку доверительно кивнул. — У тебя сейчас очень много дел. Я буду рад помочь тебе в любых делах ордена.
Старейшина отставил свою чашку и обернулся в сторону сада. На ветви сливы сидел зимородок и чистил перья.
— Я хочу спросить тебя о твоей лояльности.
Сердце Главы Ку ушло в пятки, к лицу прилила кровь.
— Почему ты меня так неожиданно об этом спрашиваешь? — он едва не задохнулся он страха и возмущения. — Что-то произошло? Или ты сомневаешься во мне и моих людях? Мы уже много поколений преданы Ордену Не, ты и я росли вместе с прежним главой, Не Минцзюэ вырос у нас на глазах, я был бесконечно предан ему, а мой наследник обязан ему жизнью! Почему ты сомневаешься в нас? Орден, конечно, ждут непростые времена, но мы ни за что… — он раздосадовано покачал головой. Слова старого друга ранили его.
— Я не… — он выглядел подавленным. — Ты неправильно меня понял. Просто скажи мне, насколько ты лоялен Ордену Не? Готов ли ты пойти на жертвы ради Ордена… и ради Минцзюэ?
Глава был шокирован и встревожен — русло, в которое зашел разговор, вызывало неподдельный ужас — что же такого ужасного могло произойти?
— Ты что, всё-таки задумал занять место Главы Ордена? — он вяло попытался пошутить, хотя это была и не совсем шутка.
— Нет-нет, что ты, это будет значить потерю такой поддержки Лань Сичэня и Цзинь Гуанъяо, на которую я не смогу надеяться, — отшутился в ответ старейшина. — Это невыгодно.
— Ты меня всерьез пугаешь. Что произошло? — он залпом выпил чашку чая.
Старейшина глубоко вздохнул и обессиленно закрыл глаза.
— Со смертью Минцзюэ что-то не так. Мы ещё не знаем, что именно. Пожалуйста, не проси доказательств. У нас их нет. Прямых — нет. Поэтому нам нужна помощь. И… мы не только не уверены в том, что это было убийство, но и не знаем, как оно было совершено. Может, с помощью чего-то из сокровищниц Вэнь Жоханя. Мы будем искать следы. Одно очевидно — это было выгодно Ордену Цзинь. Цзинь Гуаншаню, и сделал он это руками Цзинь Гуанъяо.
— Я… я не знаю, что сказать. Ты говоришь здравые вещи, но у меня это с трудом укладывается в голове. Минцзюэ и вправду умер слишком удачно для этой змеи Цзинь Гуаншаня. Я хочу знать больше. Как много людей в курсе?
— Пока что самый узкий круг доверенных лиц. Я, старшина Ли.
— А Хуайсан?
— Хуайсан простодушный и наивный ребёнок. Он едва отошел от смерти Минцзюэ, и то это было… очень непросто, — он покачал головой. — Я ведь всерьез был готов стать главой. Нет, конечно, он не в курсе. Он этого не перенесёт.
— Разумеется, я понимаю. Лучше ему не знать. Действовать придется в строжайшей секретности. Хуайсан с этим не справится.
— Значит, ты согласен? Ты ведь даже не знаешь, о чем именно я собираюсь тебя попросить.
— Я верю тебе. Смерть Минцзюэ была слишком своевременна и удобна Цзинь Гуаншаню. Чего ты хочешь? Помочь тебе с расследованием?
— Нет, — старейшина выглядел подавленно, как будто ему было тяжело говорить. — Я хочу, чтобы ты вступил под знамена Ордена Цзинь.
— Ты хочешь, чтобы я шпионил для вас?
— Нет. Не на регулярной основе, по крайней мере. Но однажды я попрошу тебя и твоих людей обеспечить безопасность моих агентов. Разумеется, никто не должен знать. Твои старейшины, твои сыновья. Ты и твои люди будут знать имена и лица наших агентов. Понимаешь, насколько я доверяю тебе?
— Это… это будет непросто.
— Я знаю. Мне и самому пока сложно предугадать, что именно за помощь от тебя потребуется, но точно могу сказать — верный человек в самом сердце этой скорпионьей ямы мне будет просто необходим. Сейчас многие наши вассалы покинут нас. Твоё доброе имя и доброе имя твоего отца, твоего деда — они пострадают. Ты правда готов на такую жертву ради невнятной идеи?
Глава Ку стукнул кулаком по столу.
— Если надо будет, я сам отрублю голову Цзинь Гуаншаню!
— Нет, нет, этого не потребуется, — Не Шеньи улыбнулся, — я собираюсь сделать всё совсем по-другому. Просто смерти Цзинь Гуаншаня будет недостаточно. Я хочу полностью уничтожить его, чтобы все заклинатели Поднебесной произносили его имя с презрением и отвращением.
— Хорошо, — Глава Ку кивнул, его лицо выражало решительность, — очень хорошо. Шеньи, я и мои люди в твоём распоряжении, мы будем делать всё, что ты скажешь.
— Спасибо тебе, — Не Шеньи встал и низко поклонился ему.
После того, как Не Шеньи проводил задумчивого и решительного Главу Ку, он вернулся и открыл дверь в соседнюю комнату. Не Хуайсан задумчиво крутил в руках веер с горным пейзажем и смотрел в одну точку.
— Ну что, Глава Не доволен результатами?
— Да, дядюшка, спасибо тебе, — он ответил, не отводя взгляда. — Всё прошло просто отлично. Помощь дядюшки Ку станет нам большим подспорьем. Нужно будет только озаботиться подготовкой безопасного и надёжного способа связи.
***
Не Шеньи опоздал. Когда он выбежал на площадь между павильонами, всё уже закончилось. Адепты уже занимались ранеными, среди них выделялись Цзинь Гуанъяо и Лань Сичэнь в своих светлых одеждах. Не Шеньи сначала не понимал, что происходит и беспомощно крутил головой, оглядывая толпу, но потом его взгляд зацепился за саблю, лежащую на земле. Это опреденно была Бася. Не Шеньи почувствовал, как в горле пересохло. Неужели произошло самое страшное? Он присмотрелся к неподвижному телу. Сложно было что-то понять, но вот подвязанная широкой лентой заколка человека, рыдавшего и прижимавшего к себе тело, определённо принадлежала Не Хуайсану. Значит, всё-таки…
Не Шеньи бросился к Не Минцзюэ, но в паре шагов, когда он уже мог разглядеть кровь на одежде Не Хуайсана, его неожиданно отбросило назад ударом духовной энергии. Не ожидая такого, он оступился и неловко упал. К нему тут же поспешил Лань Сичэнь.
— Господин Не, — он вежливо поприветствовал Не Шеньи, и его руки были в крови, — Хуайсан очень переживает. Не думаю, что будет большой вред, если мы дадим ему немного поплакать.
Не Шеньи на секунду задумался, но согласился и тоже взялся за помощь раненым.
Лань Сичэнь был прав — спустя некоторое время Не Хуайсан немного успокоился и дал ему оторвать себя от тела брата. Лань Сичэнь бегло осмотрел его раны, покачал головой и обратился к Не Шеньи.
— Господин Не, я займусь ранами Не Хуайсана. Та, что на руке, не представляет большого вреда, а вот вторая оказалась более серьёзной, — он сокрушённо покачал головой.
— Я наслышан о лекарском мастерстве Цзэу-цзюня, — он почтительно поклонился, — пожалуйста, позаботьтесь о моём племяннике.
Лань Сичэнь кивнул и унёс всхлипывающего Не Хуайсана в его покои.
Откуда-то прибежал Ли Хун.
— Братец Шеньи, что тут случилось? — он был в шоке, как и все остальные.
— Худшее, братец Ли, худшее.
Он смотрел невидящим взглядом на тело Не Минцзюэ и чувствовал такую же пустоту, как после смерти отца и после смерти брата. И сложно было сказать, когда Цинхэ Не оказывался в худшем положении — тогда или сейчас.
Лань Сичэнь и Цзинь Гуанъяо поклонились Не Шеньи и попросили дозволить им принимать участие во всех обрядах, как братьям Не Минцзюэ. У Не Шеньи не было причин им отказывать.
Не Хуайсан тогда всех поразил. Бледный и едва стоящий на ногах, он настоял, что все ритуалы будет проводить сам, как глава семьи. Его твёрдость, строгость и решимость вызывали одновременно удивление и уважение. И немного недовольства со стороны Не Шеньи — строгий пост явно не пошёл бы на пользу после ранений, но Не Хуайсан в гневе расколотил чашку и накричал на дядю, чего раньше никогда не случалось, не говоря уже о том, что он попрекал его пренебрежением традициями.
Не Хуайсан выглядел неважно, но свои обязанности по церемониалу исполнял прилежно. На советы старейшин его пока не спешили звать, убеждая, что некуда торопиться.
Цзинь Гуанъяо был вынужден регулярно отлучаться в Ланьлин, но он часто прилетал, и всегда привозил Не Хуайсану какую-нибудь безделушку. Не Хуайсан ворчал, но складывал всё на пустые полки своих покоев.
Лань Сичэнь следил за ранами Не Хуайсана и старался проводить с ним больше времени, но ему тоже пришлось отлучаться по делам Гусу Лань.
Постепенно Нечистая Юдоль успокоилась и только на тайных советах старейшин кипели страсти, недостойные дней траура. Прибывало всё больше родни, и Ли Хун был днями напролёт занят их размещением и обслуживанием. В резиденции было непривычно тихо, и только в храме предков постоянно стоял дым благовоний.
И вот пришёл день похорон. Тело Не Минцзюэ погрузили в гроб и перевезли в фамильный некрополь, где его уже ждала усыпальница. Не Хуайсан отступил от своих предпочтений и приказал сделать её такой, какой хотел бы видеть её Не Минцзюэ.
Казалось, теперь в жизни Цинхэ Не начнётся новая глава. Оставалось только решить, какой она будет.
А утром на следующий день после похорон Не Хуайсан не пришёл на завтрак, и не вышел кормит своих ручных птиц. Его никто не собирался ругать за это, но когда солнце было уже совсем высоко, Не Шеньи не выдержал и послал Не Цзыциня передать Не Хуайсану, что пора уже ему заняться делом. Но Не Цзыцинь вернулся, бледный и насмерть перепуганный. Не Шеньи и сам бросился к павильону Не Хуайсана, по дороге встретив и Лань Сичэня с Цзинь Гуанъяо, и попросил их о помощи.
Когда они все вместе ворвались в покои Не Хуайсана, он выглядел так, как будто мирно спит в своей кровати. И только кровь, капающая с одеяла в небольшую лужицу на полу, выдавала, что же здесь не так.
После того, как Лань Сичэнь остановил кровь и занялся перевязкой, а Цзинь Гуанъяо заварил всем крепкого чая, Лань Сичэнь признался, что его уже давно тревожила рана Не Хуайсана. Сначала от просто считал, что у него, как у слабого заклинателя, раны заживают практически также, как и у обычного человека. Но теперь он был вынужден признать — всё было немного сложнее. Он вспомнил о том, как умер отец Не Хуайсана и теперь боялся, что его самого теперь ждёт та же участь.
Не Шеньи вздрогнул.
Следующие несколько дней были ещё хуже, чем первые дни после смерти Не Минцзюэ. Лань Сичэнь не ел и не спал, проводя всё время рядом с Не Хуайсаном, он и сам побледнел и осунулся, и под глазами залегли темные тени. Не Хуайсан иногда приходил в себя, довольно весело болтал, с удовольствием слушал, как Цзинь Гуанъяо читает ему вслух легкомысленные романчики. Но была и пара дней, когда Не Шеньи был всерьёз готов стать новым главой. Но, к счастью или к несчастью, этого ему делать не пришлось, и через неделю Не Хуайсан уже гулял по саду, держа под руку Лань Сичэня или Не Цзыциня.
Не Шеньи насилу уговорил Лань Сичэня отправиться домой, убеждая, что будет присматривать за Не Хуайсаном. Про раны Не Хуайсана было сложно что-то сказать, казалось, что они заживают, но как-то очень уж медленно. Впрочем, то же можно было сказать и о ранах его отца…
***
Совет старейшин после смерти Не Минцзюэ прошёл тяжело. Пусть Не Хуайсан с усердием взялся за траурные ритуалы, главой клана его никто не видел.
Сам Не Шеньи испытывал сложные чувства — с одной стороны, Не Хуайсан не обладал нужными лидеру качествами, да его никогда и не готовили к этой роли, а только баловали. И старший брат, и госпожа Не, и его мать, и все остальные дядюшки и тётюшки, а потом и Не Минцзюэ, пусть и пытавшийся быть строгим — никто не мог удержаться перед обаянием доброго и милого ребёнка. С того самого дня, когда окончательно стало понятно, что заклинательский потенциал Не Хуайсана не просто уступает способностям Не Минцзюэ, но и вообще едва позволит ему приблизиться хотя бы средней отметке, масштаб потаканий капризам достиг запредельного размаха. Его матушка как будто бы чувствовала себя виноватой, а отец направил все свои силы на строгое воспитание Не Минцзюэ, а Не Хуайсана просто холил и лелеял, как будто хотел вырастить его пусть не великим заклинателем, но просто счастливым человеком, свободным от притеснений из-за слабых способностей. Не Шеньи когда-то боялся, что Не Минцзюэ будет плохо относиться к Не Хуайсану из-за этого, и однажды попытался поговорить с ним. Но Не Минцзюэ оказался не по возрасту серьёзным и только рассмеялся, сказав, что всё понимает. Не Хуайсан вырос любимцем всех тётушек, бабушек и сестричек.
Не Хуайсан был слабым заклинателем и никудышным бойцом, не мог быть ни примером для подражания для учеников и адептов, ни охотником, прославляющим свой род на охоте. Его не учили управлять имуществом и казной, распоряжаться охотами и назначать исполнителей, видя наследником только сильного Не Минцзюэ, и из него не вышло бы главы, опирающегося на хозяйство. Он был открытым и дружелюбным, но этого было недостаточно, чтобы стать лидером-дипломатом, добивающимся своего уловками. Словом, в нём не было ровным счётом ничего, что могло бы сделать его хоть сколько-нибудь годным кандидатом.
Но по правилам наследования главой должен был стать он, и прямо пойти против заведённого порядка вещей и против своей крови Не Шеньи не мог.
Самый простой ответ лежал на поверхности — оставить Не Хуайсана главой формально, но никоим образом на него не опираться и ничего важного ему не поручать. Пусть и дальше играет со своими птичками, рисует, ходит на банкеты и развлекает гостей, а настоящей работой займутся старейшины. Но не тут-то было, каждый стремился оторвать себе кусок как можно жирнее и раз за разом они только и делали, что ругались до хрипоты. К тому же, Не Шеньсюй, хоть и был только пятым в очереди наследования, руководил основными силами ордена и возглавлял самую большую семью, явно хотел сам занять место главы, пусть пока и не говорил этого прямым текстом. Он уже обладал достаточным влиянием, чтобы надавить на двух других кандидатов, чтобы они отказались от должности в его пользу, а дедушка Цзылинь был уже слишком стар. На его пути стоял только Не Шеньи. Ситуация сложилась отвратительная. Больше всего Не Шеньи злился на то, что тело Не Минцзюэ ещё даже не похоронили, а старейшины уже готовы рвать друг другу глотки ради власти, как будто это не делает положение Цинхэ Не хуже.
А после похорон ситуация обострилась ещё сильнее.
Мнения старейшин разделились.
— Вам не кажется, что это произошло слишком удачно? — Не Шеньи теперь ещё больше одолевали сомнения.
— Разве ты в таком случае не будешь первым подозреваемым, брат Шеньи?
— Я не лезу вперёд заведённого порядка вещей, Шеньсюй. Если по завету предков и праву рождения главой должен стать Хуайсан, то пусть он будет им. А наше дело — обеспечить ему помощь. Его никогда не рассматривали как наследника, и оттого не учили.
— Да какая от него вообще будет польза? Играми с птицами и веерами в политике и управлении бесполезны.
— Лань Сичэнь ясно дал понять, что не признает другого главы клана. Как и Цзинь Гуанъяо.
— Лань Сичэнь может идти в свой ледяной источник! Это внутренние дела нашей семьи, и он к ним никакого отношения не имеет! А Цзинь Гуанъяо и вовсе сын шлюхи!
— Тем не менее, они оба могут подпортить нам жизнь, если мы без должного почтения отнесемся к памяти Не Минцзюэ.
Теперь, когда Не Шеньи знал о странных обстоятельствах смерти и погребения Не Минцзюэ, он был точно уверен в том, что он должен делать. Теперь у него была весомая причина спорить до хрипоты, не сдерживаясь и не сомневаясь.
***
Последние дни Не Шеньи плохо спал. Даже если он мог заставить себя не сидеть в павильоне Не Хуайсана, не листать книги в библиотеке, не прогуливаться по саду и бездумно не перебирать донесения, уснуть он всё равно мог с большим трудом. Клан, казалось, разваливается. И Орден готов развалиться вслед за ним. Главы некоторых вассальных кланов избегали смотреть ему в глаза при встрече, некоторые явно собирались уходить. Но пока что они ещё ждали окончательного решения совета старейшин.
А Не Шеньи попеременно злился и грустил. Он думал о старшем брате. Воспоминания практически преследовали его. Во всех уголках Нечистой Юдоли. На тренировочном поле — как он с восхищением смотрел на брата, в библиотеке — как обещал отцу во всём помогать ему. В саду — как он женился, в его рабочем кабинете — как они множество раз обсуждали планы ночных охот и как родился Минцзюэ — брат тогда ходил туда-сюда, пока служанка не принесла радостные известия, а после едва не разрыдался. Эти воспоминания вызывали у Не Шеньи грустную улыбку. У пруда — как брат привёл мать Не Хуайсана. У ворот — как они однажды вдвоем загнали огромную демоническую змею. У раскидистого куста камелий — как брат играл с Хуайсаном. Множество тёплых воспоминаний, которые как будто ждали своего часа, и теперь не давали спать.
На самом деле он понимал, что всё это — просто попытка защититься от воспоминаний о медленной смерти брата. Вот что не давало ему уснуть на самом деле — смерть брата, смерть племянника, уродливая грызня старейшин. От них он пытался спрятаться в воспоминаниях о старых добрых деньках. Потому что боялся.
Боялся делать выбор и идти правильным путём, потому что кто знает, куда этот путь заведёт в итоге его и весь клан.
В храме предков последние месяцы благовония не гасли. Как и Не Шеньи, многие боялись и сомневались. И вот он снова стоял на коленях, прижавшись лбом к полу, и просил старшего брата и отца то ли о помощи, то ли о прощении.
А у павильона его ждали поздние гости. Сначала он не понял, кто это, они стояли в глубокой тени, а когда вышли и почтительно поприветствовали его, очень удивился и напрягся. Не Цзыцинь бережно поддерживал хромающего Не Хуайсана. Они оба со вчерашнего дня выглядели бледными и испуганными, но слишком погружённый в свои проблемы, Не Шеньи не счёл это важным — Не Хуайсан плохо выглядел уже давно, а Не Цзыцинь… ну, он давно с Не Хуайсаном и переживает за него, после происшествия с неудачным вызовом души он, кажется, выглядел… примерно так же?
— Дядюшка, — голос Не Хуайсана был ещё слабоват, но твёрд, — я хочу, чтобы ты увидел кое-что.
— Сейчас? Может быть…
— Сейчас! — брови Не Хуайсана были сведены на переносице, а голос был одновременно злым и капризным. — И мы должны будем незаметно покинуть резиденцию.
— Хорошо… — по спине Не Шеньи пробежал холодок.
Они втроём, как заговорщики, вышли в отдалённый сад Нечистой Юдоли.
Не Шеньи летел за Не Цзыцинем, крепко вцепившемся в Не Хуайсана, и всё гадал, куда же они держат путь. Было похоже, что они летят к некрополю клана Не. Да, кажется, Не Цзыцинь сегодня утром упоминал, что Не Хуайсану захотелось навестить могилу брата, но зачем им лететь туда втроём?
Они и вправду приземлились у мавзолея Не Минцзюэ. Не Шеньи думал, что Не Хуайсан предложит зажечь благовония или что-то в этом духе, и каков же был его шок, когда Не Хуайсан уверенным, несмотря на хромоту, шагом подошёл к двери склепа и без единой тени сомнений дезактивировал защитное заклинание, а Не Цзыцинь принялся открывать её. Его сердце упало в пятки.
— Хуайсан… что ты делаешь?
— Дядя, пожалуйста, — неожиданно заговорил Не Цзыцинь, — не задавай никаких вопросов, просто посмотри своими глазами.
Что задумали эти двое? Не Шеньи нервно сглотнул. Ему безумно захотелось пить.
Они зашли в склеп. Судя по тому, как уверенно себя вели Не Цзыцинь и Не Хуайсан, они и вправду побывали здесь вчера. У Не Шеньи тряслись руки, его терзала жажда. После того, как Не Хуайсан со таким усердием проводил все траурные церемонии вдруг вскрывать могилу? Не Цзыцинь прошёл к самому саркофагу и принялся сдвигать тяжёлую крышку, а Не Хуайсан остался у входа.
— Дядюшка, — его голос подвёл его, — пожалуйста, посмотри, и скажи, что ты видишь.
Заглянуть в саркофаг оказалось намного проще, чем казалось сначала.
— Я всё понял, — Не Шеньи не узнал свой охрипший голос.
Они стояли у мавзолея и приходили в себя. Не Хуайсан запечатывал дверь обратно.
— Надеюсь, в ближайшее время нам больше не потребуется повторять это, — Не Цзыцинь стер пот со лба.
— Дядюшка, — Не Хуайсан всхлипнул, — я прошу тебя! Помоги мне узнать, что случилось с братиком!
— Конечно, конечно помогу! Не плачь, Хуайсан.
— Спасибо, дядюшка, — Не Хуайсан крепко обнял его и разрыдался.
Когда они вернулись в резиденцию, уже близился рассвет. Не Шеньи усадил Не Хуайсана и Не Цзыциня у себя в покоях, заварил чай покрепче и попробовал переварить всё. Не Хуайсан порывался рассказать о неудачном ритуале, но Не Шеньи жестом остановил его.
— Не напрягай себя лишний раз. Выпей чаю, потом расскажешь, — Не Шеньи раздумывал. — Я думаю, есть ещё один человек, в котором я полностью уверен и который будет хорошим подспорьем в расследовании. Господин Глава не против?
— Кого ты имеешь в виду, дядюшка?
— Старшину Ли. Ты, наверное, не в полной мере знаком с его талантами, но в том, что он надёжный и преданный твоему брату и Ордену человек, сомнений быть не может.
— Хорошо, как скажет дядюшка.
Не Шеньи кивнул и вышел, чтобы послать слугу за Ли Хуном, а после налил себе ещё чаю. Спустя некоторое время пришёл Ли Хун.
— Братец Шеньи, в чем дело? Что-то случилось? — он оглядел их встревоженным взглядом.
— Скажи, тебе не казалось, что Минцзюэ умер очень уж своевременно? — Не Шеньи не стал тянуть и сразу перешёл к сути.
— Казалось, — хмыкнул Ли Хун. — И я сам назвал себя старым параноиком. Он уже давно был плох, — он покачал головой. — У вас есть какие-то доказательства того, что это было неслучайно?
— Нет, — Не Шеньи налил себе ещё крепкого чая и залпом выпил.
— Что ж… — Ли Хун не нашёлся, что сказать.
— Тело, погребённое в саркофаге, не принадлежит Не Минцзюэ.
— Что? — Ли Хун побледнел.
— Безо всяких сомнений. Это не он.
— Как вам вообще пришло в голову проверять гробницу?
Не Шеньи кивнул Не Хуайсану.
— Я пытался призвать душу братика, — он смутился, — просто… просто чтобы поговорить. Но у меня ничего не вышло, — он покачал головой. — Нет, не так. Я как будто почти смог дотянуться до его души, но почувствовал тёмную энергию… или нет. Я уже не знаю, — он выглядел потерянным. — Я испугался, что церемонии успокоения души не сработали и братик стал живым мертвецом, поэтому первым делом вместе с Цзыцинем отправился проверить это, — он задумчиво смотрел в фарфоровую чашку с чаем. — Так всё и вышло.
Не Шеньи думал, что рассказ будет подлиннее.
— Ну что, старшина Ли, что ты думаешь по этому поводу? Хочешь осмотреть тело?
— Да, разумеется, может, удастся выяснить его происхождение. Только надо будет сделать это незаметно. Наверное, лучше будет оставить его в гробнице, хоть это и не очень уважительно по отношению к Не Минцзюэ и к нему самому. В случае непредвиденной ситуации это послужит доказательством того, что мы понятия не имели об исчезновении тела, — Ли Хун поглаживал бородку. — Что же касается того, что я думаю… разве кто-то из вас может думать о ком-то, кроме Цзинь Гуаншаня? Минцзюэ только и делал, что мешал ему, сначала с должностью Верховного Заклинателя, потом с Сюэ Яном. Его первейший подручный, Цзинь Гуанъяо, только и делал, что крутился здесь под предлогами побратимства и помощи с похоронами. И Цзинь Гуанъяо хорош, я вынужден признать это, — Ли Хун тяжело вздохнул. — Братец Шеньи, что ты собираешься делать дальше? Объявишь об этом на совете старейшин?
Не Шеньи задумался и налил себе ещё чаю.
— Не знаю.
— Дядюшка… — Не Хуайсан говорил совсем тихо. — Я знаю, что совсем не гожусь для роли главы, я ничего не умею и ничего не знаю. Я знаю, что ты и другие старейшины собираетесь без меня и ведёте свои игры, я никогда не ждал того, что стану главой Ордена, и никогда не стремился к этому. От меня никогда ничего не ждали и ничего не требовали. Меня всегда устраивала моя жизнь, такой, какой она всегда была. Может, это было эгоистично и по-детски, но меня это никогда не волновало. Я не мог стать великим воином и великим заклинателем, и на мне все поставили крест. Для мира заклинателей я бесполезен. Но теперь… — Не Хуайсан вдруг упал на колени перед Не Шеньи и ударился лбом о пол. — Дядюшка! Я хочу знать, что случилось с братиком и я хочу стать главой Ордена! Я хочу, чтобы ты поддержал меня и научил меня всему!
— Хуайсан! — Не Шеньи бросился поднимать его. — Тебе не надо просить меня об этом, тем более так. Разве должен глава вставать на колени перед подчинённым?
— И кроме того! — Не Хуайсан вцепился в ханьфу Не Шеньи. — Дядюшка! Я хочу, чтобы ты стал моим щитом и моим копьём! Позволим всем думать, что нас победили, а сами будем выжидать, искать, следить, и однажды уничтожим их! — глаза Не Хуайсана горели.
— А ведь это хорошая мысль, — неожиданно произнёс Ли Хун. — Братец Шеньи, какова обстановка на совете старейшин? Не Шеньсюй продолжает гнуть своё?
Не Шеньи усадил Не Хуайсана обратно на подушку рядом с Не Цзыцинем.
— Да. Но теперь, — «Я не буду сомневаться», — когда я знаю, что со смертью Не Минцзюэ что-то не так, и когда Не Хуайсан полон решимости, я не допущу, чтобы он вырвал себе место главы.
— Да, и вправду так будет лучше. Внешних проблем у нас не будет, а внутренние мы решим так, что это даже не будет заметно. Братец Шеньи ведь справится с этим?
— Значит, решено, — Не Хуайсан сделал глоток чая, выражение его лицо стало необычайно жёстким. — С этого момента мы бросаем все свои силы, всех наших людей и все наши средства — на месть Цзинь Гуаншаню и Цзинь Гуанъяо. Заставим их пожалеть о том, что пошли против Ордена Цинхэ Не.
После этих слов в комнате повисла тишина, и только из носика чайника поднималась струйка пара.
— Так что, дядюшка, попрошу взять на себя клан и старейшин, — Не Хуайсан говорил тихо и как будто бы не своим голосом. — Сейчас они как стая волков, готовы рвать друг другу глотки ради своих интересов. И нельзя допустить, чтобы Цзинь Гуаншань что-нибудь заподозрил, — Не Шеньи кивнул и нахмурился. — Прошу дядюшку собрать вокруг себя тех старейшин, в ком он уверен и приструнить остальных. Но сделать это нужно так, чтобы это выглядело естественной борьбой за власть. Я же попрошу о помощи, — он запнулся, — Лань Сичэня и Цзинь Гуанъяо. Я уверен в их поддержке, второй старший брат, вероятно, будет в этом искренен, а для Цзинь Гуанъяо я — лучший шанс взять под контроль Орден Не. И мы позволим ему это сделать. Точнее, заставим поверить в это, в то время как делами ордена будет заниматься дядюшка, — он глубоко вздохнул и сделал глоток чая. — Господин управляющий, — он покачал головой, — нет, Старшина Ли. Во время войны Старшина Ли руководил разведчиками Цинхэ Не. Думаю, пришло ему время вернуться и снова взяться за дело. Мы должны знать, из-за чего умер старший брат. Зачем Цзинь Гуаншаню Сюэ Ян?
— Господин Глава незадолго до смерти как раз поручил мне это дело, — кивнул Ли Хун. — Цзинь Гуаншаню удалось заполучить половину Тигриной Печати Старейшины Илина, и нет никаких сомнений в том, что Сюэ Ян пытается воссоздать вторую её половину. Это можно будет использовать против него. Я непременно узнаю больше.
Не Хуайсан кивнул.
— Я тоже попытаюсь что-нибудь разузнать. У меня есть друг в Ланьлин Цзинь. Он довольно близок к Цзинь Гуанъяо. Поговорю с ним, может, ему что-нибудь известно.
— Будь осторожен. Уверен, что от твоего друга будет польза?
— Не знаю, но попытаться стоит.
— Я думаю, у господина Главы будет другая первоочередная задача, — Не Шеньи строго посмотрел на племянника, но потом взгляд его смягчился, и он покровительственно похлопал его по здоровому плечу. — Друг в Цзинь это хорошо, но для начала — поправляйся, хватит заставлять дядюшку волноваться.
— И не только дядюшку — подал голос Не Цзыцинь.
— Вот именно, — Ли Хун потрепал Не Хуайсана по голове. — Господа заговорщики, солнце уже встало, думаю, нам пора расходиться, дабы не возбуждать подозрений.
Не Шеньи улыбнулся, впервые за долгое время. И вправду, за окном уже было утро.
***
Уже не один месяц Цинхэ Не были готовы в любой момент начать войну. Осведомители в деревнях и городах докладывали обо всех странных происшествиях, разведчики в лесах следили за перемещениями отрядов Цишань Вэнь, в любом месте на подконтрольной территории можно было при необходимости собрать обоз. Но в одиночку они бы не справились, и постоянно раздражённый Не Минцзюэ ждал той искры, которая разожжёт пламя.
Но даже захват заложников не стал такой искрой. Не Минцзюэ рвал и метал, но сделать ничего не мог. Пришлось отправить Не Хуайсана и других учеников в Безночный Город. А вслед за ними отправился лучший агент Ли Хуна, одинаково хороший и в заклинательстве, и в слежке. Его приказ был таким же, как и у всех учеников — присматривать за Не Хуайсаном и в случае чрезвычайной ситуации возвращаться в Цинхэ с помощью транспортного талисмана.
И вот однажды на площади между павильонами Нечистой Юдоли с яркой вспышкой появился разведчик. Он был красный, как рак, его зубы стучали и пот лился градом. Он тут же бросился искать Не Минцзюэ или Ли Хуна.
— Господин Глава! — он низко поклонился. — Старшина!
— Что случилось? — Не Минцзюэ помрачнел и нахмурился.
— Докладываю! — разведчик, ещё совсем молодой мужчина, никогда раньше не получавший столь ответственных миссий, очень сильно нервничал и практически задыхался. — Я провалил задание! — выпалил он, падая на колени.
— Погоди минутку, так от тебя толку не будет — Не Шеньи налил ему воды. — Вот, выпей и рассказывай, не спеша и по порядку.
Разведчик жадно выпил воду.
— Рассказывай, — грозный вид Не Минцзюэ воистину внушал ужас.
— Вэнь Чао заставлял учеников загонять для него добычу, но обходилось без серьёзных травм. Четыре дня назад ученики отправились искать древнее чудовище. Дальнейшее мне неизвестно, — он немного смутился, а Не Минцзюэ нахмурился ещё сильнее. — Они спустились в пещеру, куда я за ними проследовать не смог. Спустя некоторое время адепты Вэнь покинули пещеру, обрубили корни, по которым спускались, а после и вовсе завалили вход камнями.
— Что?! — Не Минцзюэ в ярости ударил по столу, так, что кисти закачались, стакан с водой подпрыгнул и несколько писем слетели на пол.
— Прошу, господин Глава, не гневайтесь! — испуганный разведчик упал на колени. — Это ещё не всё. Я оставался на месте, и спустя пару часов, когда солнце уже близилось к закату, я услышал голоса. Я не уверен, были ли там все ученики, но мне показалось, что все. По-видимому, они нашли другой выход из пещеры. После этого они разделились и разошлись в разные стороны. Все ученики Цинхэ Не были на месте, и я последовал с их группой. Я хотел помочь им, но не успел догнать их. И… — он замялся
— Говори уже!
— Во время перехода мимо дозорного пункта Цишань Вэнь их заметили! — закричал разведчик. — Ученики разбежались кто куда! Была уже почти ночь, и я старался не упустить их из виду, — он совсем потерял самообладание. — На следующий день я нашёл вырезанную на дереве заметку о том, что ученики отправились на восток от того места, в Ланьлин. Я собирался нагнать их, и заметил одного из наших учеников. Он… сказал мне… — Не Минцзюэ едва не закипал от нетерпения. — Что ночью Не Хуайсан потерялся в районе дозорного пункта.
Не Минцзюэ в ярости вскочил.
— Что ты говоришь?
— Другие ученики разделились на две группы — чтобы не привлекать внимание слишком большой группой, часть отправилась в Ланьлин, а часть осталась искать его. Я оставался с этими учениками до следующей ночи. Не Хуайсан и другой ученик, Не Цзыцинь, не вернулись. Ждать дольше было опасно — те места наводнили адепты Цишань Вэнь. Я вернулся к дозорному пункту, но не смог найти там никаких признаков содержания пленников. Поэтому мы решили, что они спустятся с горы, а я отправлюсь сюда с докладом, — он совсем потух. — Я виноват! Я не справился с заданием! — он кричал и жалобно вжимался в пол.
— Вот уж действительно… — лицо Не Минцзюэ покраснело. — Вэньские собаки! Теперь я их точно порву на клочки!
— Господин Глава, успокойтесь, — Ли Хун задумчиво потёр подбородок. — Рано терять надежду. Может, Не Цзыцинь и Не Хуайсан просто не смогли выйти к месту встречи и спустились с горы раньше остальных учеников.
Не Минцзюэ широким шагом вышел из своего кабинета.
Следующие недели были кошмаром. Не Минцзюэ рвал и метал. Из Цишани поступали всё более и более унизительные приказы. Из Ланьлина пришло сообщение о том, что группа их учеников добралась в целости и сохранности.
Не Минцзюэ ходил из стороны в сторону, как тигр, гонял адептов и был готов идти по пути, который ему уже давно предлагал Не Шеньи — диверсии и скрытные атаки в одежде без клановых символов.
А спустя почти три недели случилось чудо. На одной из застав неожиданно появились Не Цзыцинь и Не Хуайсан, живые и здоровые, пусть и немного грязные. Оба были одеты в клановые одежды, хотя за спиной у каждого висел узелок и крестьянская соломенная шляпа, а у Не Цзыциня ещё и трофейный меч. Не Цзыцинь потом сказал, что они всю дорогу шли замаскированные, и только перед заставой Не Хуайсан настоял на том, чтобы они оделись как обычно.
Не Минцзюэ громко смеялся, нахваливая Не Цзыциня.
А Ли Хун тихонько подозвал его в сторонку.
— Цзыцинь, скажи-ка мне, кто из вас прокладывал маршрут? Вы шли по дорогам или по лесам?
— Ну… — Не Цзыцинь смутился. — Примерно пополам. Шли больше по дорогам, если видели кого-то в одеждах Цишань Вэнь, искали другой путь.
Ли Хун кивал и цокал языком.
— Что же, хорошо, хорошо. Вы отлично справились.
Не Цзыцинь улыбнулся.
***
Не Хуайсан был на этом тайном собрании доверенных лиц весьма угрюм.
— Есть множество вещей, которые меня тревожат. Не Шеньсюй опять хочет отобрать у дядюшки власть. Он заручился поддержкой отца Не Цзыциня, хотя я уже давал ему второй шанс.
Не Шеньи и Ли Хун тяжело вздохнули, сидя на своих подушках с чашечками ароматного чая.
— Я надеюсь, у него хватит ума не затевать ничего серьезного.
— Столько лет он молчал и терпел наше вмешательство. А теперь мы стали слишком уж заметны.
— План господина Главы, — Ли Хун поморщился, — хорош, но привлекает внимание.
Не Хуайсан тяжело вздохнул.
— Мне будет тяжело говорит Цзыциню, что его отец не просто не прислушался к нему и не перестал делать глупости, а наделал их ещё больше. Что же, надеюсь его старший брат окажется умнее.
— Господин Глава… — Не Шеньи опустил взгляд. Это было уже слишком.
— А что мы можем поделать? Дядя Шеньсюй неожиданно призвал в Нечитую Юдоль свои войска со всей провинции. Тут уже впору всерьёз волноваться.
— Не Шеньжун, Не Миншан и Не Лянъюань задержат их без жертв и
Неожиданно двери распахнулись. На пороге стоял Не Шеньси, отец Не Цзыциня и Не Шеньсюй.
— Не Шеньи! — он ворвался в комнату, — Сколько раз я слышал, что ты и твоя клика втайне собираетесь и решаете дела клана, но теперь я вижу это своими глазами! Кем вы себя возомнили! Да вы ничем не отличаетесь от других, точно так же засовываете свою лапу в казну Ордена, уж я-то знаю, сколько денег уходило как будто бы вникуда! — его яростный взгляд натолкнулся на Не Хуайсана, с пугающим хладнокровием разглядывавшего незваных гостей.
— Жаль, очень жаль, дядюшка Шеньси, а я ведь дал тебе второй шанс и позволил Цзыциню поговорить с тобой. А вместо того, чтобы перестать воровать, ты задумал принять участие в заговоре. Цзыцинь, что ты об этом думаешь?
Цзыцинь стоял прямо за спиной Не Шеньсюя, его сабля торчала у него из груди.
— Отец… почему? Я же…
Но Не Шеньси не отрывал взгляда от Не Хуайсана.
— Кто ты?.. Что ты такое?.. — он выглядел шокированным и потерянным. — Злой дух? Цинхэ Не управляет злой дух?
И он бросился в атаку на Не Хуайсана.
***
Не Хуайсан возился со своими говорящими птицами в саду, когда пришёл Не Шеньи. В это время года здесь было особенно хорошо. Пели птицы, приятный ветерок разносил запахи хвои и первых цветов жимолости, молодая зелень радовала глаз.
— Господин Глава, — Не Шеньи поклонился.
— Дядюшка, — Не Хуайсан вежливо поприветствовал его в ответ, — я думал об одной вещи… поэтому хотел поговорить, — он посадил птицу обратно в клетку и жестом предложил прогуляться. — Известно ли дядюшке, что я… — он замялся, — пару раз в частном порядке… делал услуги для судьи Ло?
Не Шеньи удивлённо поднял брови. Он знал, что Не Хуайсан подружился с уездным судьёй Цнихэ, но думал, что их дружба ограничивается беседами о поэзии или музыке за чаем или вином, возможно в компании артисток. Да и сам уездный судья вызывал у Не Шеньи сложные чувства — вроде бы в Цинхэ было спокойно и всё работало как надо, но сам господин Ло при встрече показался ему праздным любителем вина, женщин и изящных искусств. Тогда их дружба выглядела совершенно органично — Не Хуайсан никогда не чурался простых людей, если их общество было ему приятно и интересно, а их увлечения и чувство вкуса совпадали в достаточной мере, чтобы и поговорить, и поспорить вдоволь. Но вот услуга судье Ло? Ещё и с таким смущением? Речь явно шла не о вине и женщинах.
— Какого рода услуги?
Не Хуайсан замялся.
— Судья Ло был в тяжёлом положении. Было совершено жестокое убийство. Не просто жестокое убийство, на дороге был убит посланник императорского двора, перевозивший секретные документы, — Не Шеньи кивнул, дело было и впрямь непростым. Он начал догадываться о сути услуги. — Судья Ло был в тупике, а я, как дядюшке известно, в последнее время стал весьма неплох в вызове духов, — да, совершенствуясь в одном заклинании, Не Хуайсан и впрямь стал хорош в нём, — поэтому я ему немного помог. Разумеется, как доказательство в суде мою помощь он использовать не мог, но мне удалось навести его на верный след. К тому же, его методики были весьма любопытны и навели меня на некоторые идеи, — он отмахнулся, — нет, сейчас это неважно. В ходе расследования мне и господину управляющему удалось найти некоторые любопытные детали, например, некий господин подделал завещание своего отца и обманом получил больше, чем ему причиталось… это уже давно не даёт мне покоя.
— К чему ты клонишь?
— Как думаешь, дядюшка, могли бы мы использовать эту информацию с выгодой для себя? Господин управляющий в жизни не одобрит подобное решение, оттого я решил сперва посоветоваться с дядюшкой, — Не Хуайсан опустил глаза, а Не Шеньи едва не рассмеялся. Такого дерзкого замысла он от Не Хуайсана не ожидал. — Ну что, каким будет совет дядюшки?
— Расскажи-ка мне поподробнее об этом господине и его семье.
***
Не Хуайсан задумчиво гладил руку, облепленную защитными талисманами, когда вошёл Не Шеньи.
— Дядюшка, — Не Хуайсан встал и поприветствовал его.
— Хуайсан! Нельзя это так при всех держать!
— Дядя! Это не «это», это братик! Я тут думал… у нас едва получается сдерживать его силу. Что же делать с целыми братиком?
— Мы перепробовали всё, что было в наших силах. Даже тёмную энергию. Пока что мы в тупике. Может, в тетрадях молодого господина Мо будет что-то полезное?
Не Хуайсан задумался.
— Хорошо, дядюшка, я перелистаю его записи в следующий раз.
***
Их первое дело прошло просто сверхъестественно гладко.
Не Хуайсан довольно потирал руки, когда три брата одновременно пытались выкупить у них информацию о завещании, и даже принципиальный Ли Хун смирился.
— Дядюшка, я много думал об этом.
— Да, Хуайсан?
— Это отличная возможность, семейные тайны, грязные дела чиновников, секреты ремесленных гильдий… и мы можем получить их все. Но если мы хотим заработать себе доброе имя, торгуя информацией, нам понадобится надёжный человек, чтобы быть подальше от всего этого, и последнее время я часто думал об одном моём знакомом. Как насчёт того, чтобы навестить его? У него сеть осведомителей не сильно уступает нашей, и я в нём уверен, он не раз помогал мне.
И Не Шеньи согласился.
В назначенный день Не Хуайсан тщательно готовился к визиту. Он предупредил Не Шеньи, что надо будет одеться в обычную одежду, но вот такого сложного и почти вычурного наряда он не ожидал. А Не Хуайсан только рассмеялся, сказав, что они с другом давно пытаются перещеголять друг друга.
Но вот к тому, куда они прилетят, он готов не был. Остров в широкой излучине реки, казалось, утопал в разноцветных флагах и фонариках, хотя едва перевалило за полдень. Они спустились с сабель и пошли по улицам. Не Хуайсан вывел их к фасаду заведения, которое, кажется, занимало едва ли не половину квартала. За забором виднелись крыши множества отдельных домиков, украшенные яркими бумажными фонарями. Они подошли у украшенному гирляндами входу, Не Хуайсан уверенно зашёл внутрь.
— Чайный домик с видом на иву у пруда, пожалуйста, — красивая девушка в ярких одеждах и со сложной причёской поклонилась им и ушла внутрь.
— Что это значит, Хуайсан?
— Не спеши, дядюшка, сейчас всё увидишь.
Спустя некоторое время к ним вышел молодой господин в немного вычурных ярких одеждах, расшитыми сложными цветочными узорами. Его нельзя было назвать красавцем, но внешность его казалась располагающей и приятной. Его волосы не были завязаны в узел, а только скреплены на затылке заколкой в форме цветка с разноцветными камнями. Он очень грациозно поклонился им и жестом предложил следовать за собой. Они довольно долго шли по садам, украшенными яркими бумажными фонариками. Здесь было много звуков и много запахов. Где-то играли на гуцине, откуда-то доносился смех, пахло цветами и сладкими благовониями.
Наконец, они пришли.
Мужчина почтительно поклонился им.
— Весенний Ветер, поэт и музыкант, к вашим услугам.
В домик вошла красивая девушка в ярких одеждах с подносом, на котором стоял кувшин вина и закуски. Она почтительно поклонилась и поставила поднос. Оторваться от её колышущейся большой груди было просто невозможно, Не Хуайсан, кажется, даже не пытался сделать это.
— А это Белая Орхидея, моя помощница. Итак, я слышал, у вас есть ко мне некоторое предложение.
***
Не Шеньи и Ли Хун только проводили Не Хуайсана в Ланьлин, они пили вино и собирались заняться своими делами. Запущенный Не Хуайсаном план шёл хорошо, и оставалась ключевая его часть — письмо госпоже Цзинь.
— Знаешь, а я ведь давно знал, что из этих двоих вышли бы толковые шпионы, — Ли Хун добродушно улыбнулся. поглаживая бородку. — Ещё будучи учениками они обставили моих осведомителей. Я тогда сразу понял, что Хуайсана мне в распоряжение точно не отдадут, хотя интуиция подсказывала мне, что больше толка выйдет всё же из него, но надеялся заполучить хотя бы Цзыциня. Кто бы мог подумать, что Минцзюэ останется настолько доволен им, что отошлёт сопровождать Хуайсана в Гусу… А ведь Цзыцинь мог бы стать моим помощником…
Не Шеньи улыбнулся.
— Братец Ли, вот оно и настало. Что ты чувствуешь?
Ли Хун рассмеялся.
— Не поверишь, братец Шеньи. Мне было весело. А теперь я просто хочу, чтобы Цзинь Гуанъяо за всё заплатил.
— Этот сын шлюхи лишил меня двух племянников. Я не остановлюсь, пока не уничтожу его. А потом возьмусь за его мертвого папашку.
— Именно, братец Шеньи, именно. Пусть знают, как связываться с Цинхэ Не, — он налил им ещё вина в пиалы.
***
— Ну, вот и всё, — Не Хуайсан улыбался, шёпотом переговариваясь Не Шеньи. В суматохе на Пристани Лотоса никто не заметил, как в толпе адептов Не стало на одного человека больше. — Цзинь Гуанъяо никуда не денется. Но это ещё не конец. Точнее, это новое начало, и мы должны успеть перехватить инициативу. Теперь старейшины Цзинь постараются скинуть все свои грешки на Цзинь Гуанъяо и мы должны успеть поймать хотя бы нескольких из них за руку. И это работа для людей дядюшки Ку. Он и раньше нам помогал, но это задание будет особенно важным. Мы отзываем половину своих агентов в Цзинь, и они уже должны были получить свои задания, какие из счетных книг и документов они должны незаметно вынести. Задача людей дядюшки Ку — незаметно вывести их из Башни Золотого Карпа.
— Да, Господин Глава, будет сделано, — Не Шеньи поклонился.
***
Не Хуайсан встретил их утром в саду, у своих ручных птиц.
— Дядюшка, господин управляющий, — он почтительно поприветствовал их. — Пусть всё случилось совсем не так, как я рассчитывал, всё кончено. Я бы назвал этот исход… — он приложил к губам палец, — не самым удачным, шлюхин сын в последний момент сделал всё хуже, но, так или иначе, эта часть окончена. Вне зависимости от того, что будет дальше, для Ордена Не это не конец. Будут новые выборы Верховного Заклинателя и им наверняка станет второй старший брат. Лань Цижэнь будет помогать ему, а нам нужно будет только подготовиться, чтобы обеспечивать его поддержку из тени. Так мы сможем отвести от себя лишнее внимание и продолжить делать то, что делали раньше. Кроме того, я всё ещё хочу поднять старые дела Цзинь Гуаншаня. Хоть он и мёртв, я хочу сделать с ним то же, что мы сделали с Цзинь Гуанъяо. Я думаю подкинуть идею о расследовании, скажем, Главе Цзян, или ещё кому-нибудь. Неважно. В любом случае, след, по которому мы их пустим, приведёт туда, куда нам надо. Так что, досточтимые господа, не время расслабляться. Нас ждёт ещё много работы.